— Не возьму, — успокоил я и хмыкнул, скривившись. — Хватит ему той Москвы. Пойду распоряжусь…
Выйдя из приёмного зала, где шла беседа, и приказав одному из сопровождавших меня казаков вернуться в стан и передать распоряжение и сборах, я вернулся назад. Беседу перенесли в трапезную за большой стол, обильно уставленный холодными и горячими закусками, кувшинами с вином из моих виноградников. С царских ни одна ягодка не шла мимо государевой казны. За этим следило сразу несколько государевых приказчиков.
Однако и от меня воеводам даром редко что перепадало. Так завелось ещё при прежнем наместнике, так было и сейчас. На то имелся специальный царский указ: «Весь виноград учесть и с каждой грозди вино давленое, или выкуренное продавать в казну». Себе мы оставляли совсем немного хорошего вина. В основном у нас оставалось вино после двух трёх выжимок. Оно, слабоалкогольное, было очень хорошим питьём в жару и имелось в каждой семье. Также на виноградных выжимках мы ставили брагу, которую перегоняли в бренди. Жмых пересыпали известью и использовали в качестве удобрения.
Воевод интересовало положение на Тереке и Сулаке. С того времени, что я впервые побывал на Кабарде, крепость убирали два раза. И два раза переносили. Теперьперенесли в третий раз, поставив её в устье Сулака.
Я рассказывал о Кабарде и об её, до сих пор, не определившихся, кому служить (османам или Русскому царю), князьях, а сам, не переставая, думал о вызове в Москву.
— Конно и оружно, млять, — то и дело мысленно ругался я.
Терзали меня нехорошие предчувствия. Слишком долго у меня всё было складно. Тишь, да гладь, да Божья благодать… Кхе-кхе… Много раз меня пытались оговорить, нашёптывая в уши Морозову и государю, но ни тот ни другой на оговоры не реагировали. В этом, конечно, и Морозов и Алексей Михайлович выдерживали стойкость. Честь им и уважение.
Борису Ивановичу я едва ли не 'заглядывал в ро’т и все его просьбы выполнял. Нужно войска выставить на войну с Польшей? На тебе Ваську Уса с полком. Икры не хватает до нужного объёма? Возьми, пожалуйста, мою. Или какого иного товара, например — зерна. Или вдруг голландцы льняное семя скупать начали для французов, а я из него масло жал уже в промышленных объёмах. Нужно? Да, возьми, пожалуйста!
Так и с царём…
Измайлово, благодаря садам, огородам, пасекам и оригинальным застройкам, превратилось в сказочный городок. Мы ведь облицевали дворец древними золото-ордынскими изразцами, привезёнными с Ахтубы. Причём, и в Селитренном, и в Красном Яре бывшие ханские дворцы сохранились практически нетронутыми, так как были засыпаны землёй и песком. Их превратили в ханские усыпальницы и засыпали. После этого столица переносилась. Таких столиц-усыпальниц мы нашли двенадцать.
Увидев неприметные возвышенности и обалдев от предвкушения, прежде чем основать городки, я приказал очень аккуратно курганы раскопать, а потом дворцы разобрать, сняв изразцы и фрески. Земли с курганов хватило, чтобы отсыпать крепостной вал, изразов, чтобы украсить Измайловский трёхэтажный дворец снаружи и изнутри, а драгоценностей, найденных в усыпальницах, хватило бы, чтобы построить второй Московский Кремль.
Знал я, что голландцы здорово «порезвились», раскапывая с разрешения Петра Первого, курганы, но чтобы так⁈ Такого «Клондайка» я себе и представить не мог. Одни только двухметровые золотые кони, хоть и полые внутри, весили около двух тонн. Их была пара, везущая саркофаг с останками Батыя и раскопали мы их в Красном Яре.
В моё время найти могилу хана Батыя не смогли и считали, что она сровнена с землёй. На самом деле, её просто раскопали такие же, как и я, «чёрные археологи».
Практически, по всему левому берегу Ахтубы мы находили хорошо сохранившиеся останки старых Золотоордынских городов, или курганы. Между Красным Яром и Селитренным — я знал это и раньше — располагалось «Древнее поселение Ак-Сарай и руины феодального замка Давлет-хана». Так писали в наше время на туристических интернет-сайтах.
Но сейчас это был не только заброшенный хоть и древний посёлок, но и комплекс хорошо сохранившихся мавзолеев, предположительно ханов Золотой Орды Берке, Узбек-хана, Джани-бека и Берди-бека. Всего археологами позднего времени было и раскопано около двадцати захоронений, разрушенного ещё Тимуром города. Тимур не разрушал акрополи, как я сейчас понял. Они были разрушены и разграблены не тогда и не сейчас, а в более позднее время.
Ещё совсем недавно тут стояли кочевья ногайцев и калмыков, свято выполнявших функцию охраны захоронений предков.
Интересно, что на карте братьев Пицигани[1], датируемой одна тысяча триста шестьдесят седьмым годом, здесь находится условный знак в виде мусульманского мавзолея. Пояснительная надпись гласит: «Гробницы императоров, умерших в районе Сарайской реки».