Женщину и мальчика грубо связали, и поверхностно ощупав взвалили на крупы коней. Руки при этом оказались связаны. Рюкзак вместе с содержимым забрали, карманный огнемет оказался также конфискован. Но Марий и его подручные не стали все это рассматривать, а также погрузили на седло. Лишь пистолет, перебивший легионеру кость, был обернут в ткань и помещен в деревянную шкатулку. Центурион мстительно прошипел:
- Это невиданное оружие, еще послужит Риму.
После чего пришпорив коней легионеры поскакали. Димка взвыл, безуспешно пробуя, порвать веревки:
- Отпустите меня! Я папе скажу!
Марий необычно гнусным тоном проскрипел:
- Твой отец уже мертв и ты видимо хочешь, что я тебе кое-что ценное отрезал.
Клинок коснулся горла мальчишки.
Димка замолчал, впервые в жизни он испытал тревожное чувство, когда словно ледяная, студеная как твердый азот жидкость, заливает весь низ живота. Это был страх, страх животный. Мальчик, наконец, понял, что детство и игры кончились: началась взрослая жизнь. Он теперь в безжалостных, и сильных руках. Как мучительно больно лежать животом на жестком, лошадином крупе, коня трясет и отбивает все внутренности.
Скользить ногами
Наташа также тихо постанывала, словно пытка встряска.
Впрочем, дорога стала ровнее, и уже не так страдаешь. Димка чтобы отвлечься стал рассматривать лошадей. Марий как царь, скакал на белом. Правда бытует мнение, будто белые кони слишком уж нежные, но это не совсем так. Белый цвет делает животное незаметным на снегу, а в краю, где большую часть времен года лежат сугробы слабачек, и неженка не выживет. Так что мнение о интеллигентности альбиносов: ничем не подтвержденный стереотип. Вот и он Димка тоже светленький блондин, а разве слабый...
Но вот только, как он дал себя связать. Нужно было их всех пораскидывать, а Мария на крест или кол! Вот им еще покажет!
Копыта коней стучат, но подков похоже еще нет. Металл и гвозди в это время большая ценность. Хотя может и есть, у скакуна Мария, всех подковать слишком дорого. Кажется впервые идея укрепить копыто металлом: пришла в голову еще древним египтянам.
Они упоминали Красса и Спартака... Значит он опоздал, великое восстание подавлено. Жаль, ведь в этом случае, можно было блеснуть на поле брани. Вот только на чьей стороне? Конечно Спартака, он ведь тоже разбойник, пускай и благородный. Впрочем разве его отец когда был мафией, не делил доходы с братвой? Жадность в криминальном мире не в почете. И вообще все миллиардеры разбойники, любой капитал криминал.
Ну, может только Билл Гейл честный, хотя за то что компьютеры: так часто зависают, его следовало перепилить по полам ржавой ножовкой.
Они въехали в лес. Видно что климат переходный, смесь джунглей и лиственных массивов. Тут и пальмы, и лианы, и березки с кленами. Даже дубок встретился, крепкий в три обхвата. Листва в лесу очень свежая, и пахнет настолько чарующе. А вот римский воин чьи колени уперлись в бок успел провонять. Да римляне любят ходить в баню, но рядовые легионеры, могут позволить себе это далеко не каждый день. А во времена средневековья... Тогда наука о гигиене тела, валеология плоти и духа, была не в почете.
Считалось забота о теле: дьявольским искушением. Ибо плоть есть - зло!
Вообще-то сейчас, когда тебя так прикантовали, плоть и в самом деле кажется злом. Он пленник, и не знает, что ждет его дальше. Впрочем в случае смерти, возможно возращение в настоящее время. В одном романа мальчишка, чуть старше его попал в мир, где ребята с разных островов, вели друг с другом жестокие войны. Причем все ребята-попаданцы с Земли. Так и у них было ощущение тотальной безысходности, и боли, не столько даже физической, как психологической. Правда бои и драки описаны схематично, концовка тоже неправдоподобная, не Голливуд.
Димка вдруг запел:
- Какие люди в Голливуде, сплошные звезды, а не люди! Но можно загасить звезду! Обрушив пламя в кочергу!
Марий резко бросил через плечо:
- Я тебя не убил до сих пор, только потому, что не хочу лишить удовольствия претора, подвергнуть тебя пытке.
Димка быстро залепетал:
- Да это конечно можно! Но как я...
По ногам хлестнула плеть. Правда штаны из натуральной шерсти пятнистой пумы, смягчили удар, но боль от мастерского удара были сильна, а дорогая ткань лопнула. Димка вскрикнул, от муки и унижения. Его никогда не били ремне и не пороли, сознание захлестнула ненависть и страх. Отчаянная попутка порвать веревку привела к тому, что кисти просто свело. Мальчишка тихо заскулил, по щекам потекли слезы. Мама вскликнула: