Как оказалось, в Астрахани было много персидских «гастарбайтеров», работавших на персидских купцов. Их называли «амбалы». Забавно, да? Я тоже рассмеялся, когда перс себя так и назвал. Просто, он не был атлетического телосложения. Я бы сказал, что он был щупл. Это и оказалась причиной его скатывания по социальной лестнице. «Амбал» просто надорвался, таская тюки по десять — двенадцать пудов.
Его, как он рассказал, обманом заманили в Астрахань, пообещав работу и выдав приличный аванс. Но для него работа оказалось совершенно не подъёмной. Другие справлялись, а он, надорвался слёг, долго болел, а когда выздоровел, то оказался много должен. Теперь у него не было ни крова, ни постоянной работы и жил «амбал», в основном, подаянием.
Он сначала протянул к нам свою большую ладонь, а потом обратился ко мне по-русски:
— Купи меня, маленький князь.
Такому обращению я перестал удивляться, так как стал одеваться очень дорого. Тимофей купил мне хорошую одежду и небольшую, по моей руке, кривую саблю, которой я, откровенно говоря, пользоваться не умел от слова «совсем».
— Зачем ты мне? — спросил я его.
— Тебе не нужен раб? — удивился «амбал».
— А ты хороший раб? — спросил я его. — Что ты умеешь?
— Я умею готовить пилав в большом казане и так пожарить ягнёнка, чтобы он не подгорел и не стал горьким.
— Пилав? Ягнёнок? Это хорошо. Но ты, наверное, магометанин? Шиит?
— Шиит, да.
— Я тоже. А свободный магометанин, не может стать рабом. Даже по своему желанию.
— Такты перс? — спросил «амбал». Глаза его потускнели, а ещё мгновение назад светились надеждой.
— Нет, я перс наполовину. Моя мать была персиянкой.
В глазах перса снова вспыхнула надежда.
— Так ты тот князь, что рождён от дочери шаха Аббаса Великого?
— Ничего себе, — подумал я. — Как быстро распространяются слухи если их активно распространять. И трёх дней не прошло, а обо мне знает последний нищий Астрахани.
— Возьми меня слугой. Я буду тебе верным слугой. Ты не смотри, что я такой слабый. Это от голода. Я долго болел. У тебя добрые глаза, а доброму человеку нужен хороший охранник.
— Ты хороший охранник? — спросил я по-персидски.
Он расширил в удивлении глаза и сказал:
— Я стану очень хорошим охранником, если я немного поем и если ты купишь мне такую же саблю, как у тебя.
Я кинул ему две копейки и сказал:
— Поешь, только не объедайся, а то умрёшь, купи себе одежду и помойся в бане. После этого приходи на пристань и попроси отвезти тебя на остров. Назовёшь моё имя — Степан Разин.
Нищий схватил две овальных серебряных чешуйки и мгновенно исчез.
— Не придёт, — усмехнувшись, сказал Тимофей. — Я таких, что продают себя по многу раз, навидался в Персии. А магометан в рабы брать можно. Я бы его взял, а тебе продал. Он бы уже был рабом, когда ты покупал бы, понимаешь? Так они в Персии и делают. Персы мастаки обходить свои законы.
— Да и Бог с ним! — махнул я рукой. — А он прав. Мне нужны слуги. Лучше, пару женщин.
— Я приведу тебе из Персии.
— Украдёшь, что ли? — усмехнулся я.
— Зачем воровать? Куплю. Тебе нужны слуги персиянки. Я знаю кого взять. Из того гарема, что остался от шаха Сафи и в котором ты прожил два года,наверняка остались рабыни-наложницы, которые тебя помнят. Их сейчас, наверное, выставили на продажу. Стоят они дорого, а после Сафи они никому не нужны. «Висят на шее» нового шаха Аббаса. Он мне точно их продаст.
— Не думаешь, что Новый Аббас тебя в полон возьмёт? Слухи обо мне уже, видишь, расползлись. Персидский посол уже, наверное, отправил гонцов с известием.
— Точно отправил. Вчера ушла почтовая галера. Так на то и рассчитано. Не боись. Я же сказывал, что убил шах Сафи дочь Аббаса с таким же именем. Не важно, что она была старше твоей матери на десять лет и была уже замужем. К тому времени её муж уже был убит и она могла выйти замуж вторично. Тут к нашим бумагам не подкопаешься. А пригласит он меня к себе обязательно.
— Одиннадцать лет ему, ты говорил. Что он может решать?
— Визирем у Второго Аббаса Мирза Мухамад по прозвищу «блондин». Он служил ещё Первому Аббасу, будучи губернатором. Прожжённая сволочь. Евнух. Но меня помнит. Мы с ним в тот мой приход в Исфахан встречались. При пьянице Сафи правил он. И сейчас, продолжает править вместе с матерью шаха Анной Ханум. Порасспрашивал я персидских купчиков… Но Новый Аббас — мальчишка с гонором, говорят, и хочет сам править.