Алек не заставил себя ждать и появился в ее комнате довольно быстро, даже раньше, чем она ожидала. Элина, неожиданно для себя, бросилась ему на шею и едва не расплакалась. Впрочем, мальчик не стал ее отталкивать и обнял в ответ. Было ли это знаком к тому, чтобы заговорить с ним о главном безо всяких длинных предисловий?
Так она и поступила:
– Алек, мне так жаль, что мне придется тебя еще сильнее расстроить, после смерти отца. Тебе из без того тяжело, но, понимаешь, речь идет о жизни твоей сестры, ошарашила она мальчика.
– Что случилось? – встревоженно отозвался он.
– Не знаю, догадываешься ли ты о том, что священники распространяют болезнь среди степняков. Но это еще не самое страшное. Их камни, в этих камнях находятся ловцы душ из чужого мира, которые захватывают человеческие тела. Это и есть их хваленая магия, с помощью которой они превращают солдат в непобедимых воинов. Эти солдаты уже больше не люди. И еще, – она на секунду замолчала, глядя в широко раскрытые глаза Алека. – Они калечат детей. Вселяют в них ловцов душ и заставляют служить себе. Это и случилось с нашей Ивой.
– Откуда ты все это знаешь? – отрывисто спросил мальчик.
– Случайно узнала, когда увидела, как Ива ползла по отвесной стене. И когда рана зажила на ней в течение ночи. Мне Леонард помог разобраться и еще … один валгалианин, который узнал про ловцов душ от жителя горных пещер. Из этих пещер и были украдены камни с ловцами душ. Ты прости, что так обрушила на тебя все это. Я и сама еще несколько дней тому назад ничего этого не знала. И еще я боюсь, что твоя жизнь под угрозой.
– Мать, подожди, остановись, – в голосе Алека прозвучал едва сдерживаемый страх. – Все это похоже на какое-то безумие. Ты уверена, что пришла в себя после смерти отца?
У Элины чуть ноги не подкосились. Она все делала не так, набросилась на сына со своими эмоциями, вместо того чтобы объяснить все постепенно. Да и вообще, нужно было сначала разузнать, что он видел, слышал, знает. На что она рассчитывала? Разумеется, все, что она говорит, похоже на безумие.
– Я хотела, чтобы Леонард тоже был на нашей встрече и сам тебе рассказал о том, что мы узнали, но его преследуют священники, и … боюсь, с ним что-то случилось, – она сама чувствовала, что голос её звучит беспомощно и говорила все тише.
– Думаю, что это священники убили твоего отца, – сказала она уже почти беззвучно, потому что поняла, что мальчик не слышит её. Он был выше неё, но в этот момент она ощущала его съёжившимся ребенком, который столкнулся с безумием и не знал, как ему спрятаться от него.
– Тебе грозит опасность, – почти неслышно выдохнула она. Алек опустил голову.
Тишина в комнате была невыносимо мучительна.
– И она права, – вдруг раздался тихий голос у неё за спиной. Изумленно и испуганно она обернулась и увидела Иву, которая каким-то образом оказалась в комнате. Видимо, Алек забыл запереть дверь, когда входил в спальню.
Девочка выглядела очень бледной, но решительной. Она была в длинном платье и теплом плаще, высоких сапогах. Видимо, только что вернулась от священников, мелькнула в голове мысль.
Ива решительно прошла мимо неё и села на кровать. Алек, опешив, молча смотрел на сестру. Не обращая внимания на взгляд брата, Ива стащила с ноги сапог, и на голой ноге заалел шрам.
– Смотри, – произнесла девочка негромко, в упор глядя на брата. То, что случилось потом, было похоже на тошнотворный кошмар. Не опуская глаз, девочка раздвинула ногтями кожу по краям шрама и, зашипев от боли, стряхнула на пол ребром ладони кровь. Под кожей блеснуло матовым блеском что-то вроде белого металла.
Глаза Алека распахнулись от ужаса, и он беспомощно опустился прямо на пол. У Элины закружилась голова от вида раны и запаха крови, а мысли стали путаться в голове. Ноги у нее подкосились, и она села на кровать. Видимо, несколько секунд глаза у нее были закрыты, потому что, когда она пришла в себя, Ива уже натягивала на ногу сапог.
– Что это? – услышала она тихий от ужаса голос Алека.
– То, что сделали со мной священники. Видимо, то, что они делают с солдатами. То, что живет во мне и занимает все больше и больше места в моем теле. То, что они сделают и с тобой, – сквозь зубы произнесла Ива.