Из окна своей комнаты она увидела, как солдаты стаскивают доски для того, чтобы соорудить помост для коронации. Получается, Шпион уже назначил день своего восхождения на престол.
Она прислонилась лбом к холодному стеклу. Когда-то оконные стекла были зеленоватыми и толстыми, сильно искажавшими перспективу. Но не так давно, еще на ее памяти, домовики стали создавать тонкое и совсем прозрачное стекло, которым они снабдили некоторые замки.
Неожиданно ее рука нащупала на подоконнике бумагу, подсунутую под оконную раму. Записка, написанная мелким почерком. Как она могла там оказаться, если дверь в комнату была заперта, а окно находилось высоко над землей?
Она сразу же посмотрела на подпись. Записка была подписана Ксандром. У Элины от волнения перехватило дыхание. Как валгалианин сумел доставить записку? Послание было очень кратким. Валгалианин просил не запирать окно на ночь, чтобы он мог увидеться с Элиной.
Она открыла окно и взглянула вниз на замковый двор. Заснеженный двор был далеко внизу. Единственный человек, который когда-то спустился с такой высоты по почти отвесной стене из соседнего окна, была ее дочь, её несчастная больная дочь, превращенная в чудовище. Ну что ж, Элина не так уж много знала о валгалианах и их возможностях. Посмотрим, на что способен Ксандр.
Теперь ей предстоял нелегкий разговор с дочерью. Чутье подсказывало ей, что девочка не придет к ней в спальню и не захочет говорить с ней сразу же после дня, проведенного со священниками. Она отправится в свою комнату и постарается избежать встречи с матерью.
Вечер за окном постепенно сгущался в черную непроглядную ночь. Синий вечерний мир становился непроглядно черным. Элина терпеливо дождалась скрипа открываемой двери в комнату дочери, прислушиваясь ко всем звукам, доносящимся из коридора, и толкнула дверь в спальню дочери в тот момент, когда девочка уже собиралась запереть дверь изнутри.
Круги под глазами девочки поразили её. Ива выглядела не просто уставшей. Она была похожа на человека, который провел день, занимаясь непосильным трудом, осунувшаяся, с трудом передвигающая ноги. Она была совершенно не похожа на решительную девочку, которая утром говорила о спасении степняков. Казалось, она была тяжело больна.
– Что случилось? – с ужасом, почти шепотом спросила Элина.
– Ничего, просто устала, – безжизненным голосом отозвалась её дочь.
– Что с тобой сделали священники? – Элина чувствовала, что должна добиться от девочки ответа, ради ее же блага.
Ива опустилась на постель и легла, не раздеваясь.
– Да ничего, все было как обычно, – сказала она тихо, с остановками. – Просто я пыталась запомнить все, что происходило, когда священники начали погружать нас в сон наяву. Я устала, потому что это было страшно тяжело. Как-будто плыть против тячения или пытаться не спать, когда не можешь не спать. Мне нужно отдохнуть.
Элина присела рядом и погладила Иву по плечу.
– Просто ответь на мои вопросы. Не засыпай еще минуту, хорошо? Что за сон наяву ты видела сегодня?
– Черный Лес, берег Валги, чудовища, много чудовищ. Но я не боялась их, я их знала, – с трудом выдавила из себя Ива.
– Откуда? Откуда ты могла их знать?
– Ниоткуда. На самом деле, это не я их знала, а сестра.
– Сестра? – с ужасом выдохнула Элина.
– То существо, которое живет во мне. Я её так называю, сестра. Её оживили священники. Она много всего знает о Черном Лесе. Она умная, сильная и опасная. Хоть священники и оживили её, но сами её боятся. Боятся, но не могут обойтись без неё. Им нужны её знания и её память.
– Она – это ловец?
– Нет, не ловец. Ловцов она ненавидит.
– Тогда кто же? – Элина подождала немного и снова осторожно тронула Иву за плечо. Девочка спала. Элина сняла с нее сапоги, накрыла одеялом и вышла из комнаты.
Открывая дверь своей комнаты, она вдруг почувствовала, что в комнате кто-то есть. Пока ее не было, свеча на столе погасла. Либо догорела, либо была погашена сквозняком из незапертого окна. В комнате было темно, но она чувствовала, что у окна кто-то стоит. И все-таки страха у нее не было.
Через долю секунды она поняла, что это мог быть только валгалианин, и сердце дрогнуло от радости. В тот же момент она услышала его голос.
– Не пугайся, Элина. Спасибо, что оставила окно открытым.