– А что с тобой случится, если ты не получишь порошок? – испуганно спросила Ива.
– Я ослабну и умру. Ты от меня освободишься, – с грустной насмешкой сказала сестра.
Ива потрясенно молчала. Потом сказала:
– Я не хочу, чтобы ты умирала. Ты мне нужна.
– Не хочешь? Ты в этом уверена? – удивленно спросила сестра.
– Я уверена, – твердо сказала Ива.
Сестра довольно долго не отвечала. Потом все-таки сказала:
– Волшебница говорила нам, что настоящая магия начинается только там, где есть любовь. Я тебя сразу же полюбила, Ива. Но мне казалось, что у тебя есть только одно желание, избавиться от меня. Я рада, что это не так. Теперь я знаю, что нам не нужно бояться оборотного слова, оно не разрушит нас и не уничтожит ни одну из нас. Скорее всего мы станем одним существом. Мы ведь и так очень похожи. Я и выжила только потому, что мы понимаем друг друга с полуслова. Мы могли бы сказать оборотное слово уже тогда в лесу, после того как сожгли ловца. Но я не была уверена, что нужна тебе. А без этого заклинание бы не сработало.
– Так почему тогда не сказать заклинание сейчас? Я не боюсь. Если это спасет тебя, я готова, – глаза у Ивы загорелись.
– О нет, Ива. Вот именно этого мы делать ни в коем случае не должны, – в голосе сестры был такой испуг, которого Ива никогда раньше не слышала.
– Но почему? – ошеломленно спросила Ива.
– Потому что мы в плену у священников. Если волшебное существо, которым мы станем, будет в плену, священники обязательно этим воспользуются.
– Но ведь без этого ты умрешь, – Ива была в отчаянии.
– Пусть лучше я умру, чем мы отдадим им магию, – воскликнула сестра, и в голосе у нее было столько решимости, что Ива поняла: возражать бесполезно.
– И все-таки …, – попыталась переупрямить ее девочка, но сестра прервала ее.
– Ты не имеешь права решать жить мне или умереть, Ива! – в голосе сестры прозвучал гнев. – Священники вызвали меня к жизни, но они враги. Но ты-то не враг, поэтому поклянись, что не будешь принимать за меня это решение.
– Хорошо, – нехотя согласилась Ива. – Но как же нам спасти тебя?
– Мы будем ждать. Я усну, уйду глубоко, чтобы сохранять жизнь как можно дольше. Мы будем ждать случая, удачи. Мы затаимся и будем ждать, Ива. Так долго, как сможем. А пока – молчи, умоляю тебя. Жди моего знака.
***
Несмотря на то, что конец зимы был уже не за горами, снега становилось все больше. А потом вдруг подул теплый ветер, но сердце Элины было полно боли, потому что она начала понимать, что её девочка погибла в лесу. Пора было отправляться к священникам за объяснениями. Сколько можно было утешать себя мыслями о том, что задание может отнять у девочки месяц, а то и больше?
Но сначала она решила поговорить о девочке со Шпионом, которого вообще-то упорно избегала. Он же вел себя странно: все время мозолил Элине глаза, но не подходил и не заговаривал с ней.
Она нашла его в тронном зале, лениво развалившимся в кресле за парадным столом для королевских документов и печатей. Вокруг суетились слуги и подчиненные, которых она по большей части знала. Увидев, как она решительно приближается к нему, он натянул на лицо фамильярную улыбку.
– А вот и моя королева.
Элина вздрогнула, услышав это фривольное обращение, но не дала сбить себя с толку.
– Хочу поговорить о своей дочери, – сказала она безо всяких предисловий и обращений. Улыбка Шпиона стала еще более отталкивающей и немного удивленной.
– О твоей дочери? – он произнес это так, как будто никогда не знал, что у Элины есть дочь. Или забыл. А что, если и вправду забыл? При его поглощенности собой, с него сталось бы забыть.
Он встал, потянулся и лениво кивнул всем, кто был в зале. Элина заметила, как несколько человек, суетившихся с бумагами, втянули головы в плечи. Затем Шпион повернулся к ней спиной и пошел к выходу, взглянув на нее через плечо лишь мельком. Она поняла это как сигнал следовать за ним. Идя за ним, чувствовала себя собакой, плетущейся за хозяином.
Он, так ничего и не говоря, прошествовал по коридорам к ее комнате. Молча кивнул, чтобы она открыла дверь. Униженная и злая, она распахнула перед ним дверь и, тоже молча, впустила его.
– Так что там с твоей дочерью? – равнодушно спросил Шпион.
– Она исчезла больше месяца тому назад. Её послали священники на какое-то задание в Черный Лес, и она не вернулась.
Шпион внимательно и довольно долго смотрел на нее, словно пытаясь оценить степень ее тревоги. Потом прищурился и вынул из кармана какую-то бумагу. Голос его прозвучал неожиданно сочувственно и как-то вкрадчиво.