Глава 20 СТРЕКОЗА
Дверь за Шпионом захлопнулась, и Элина оказалась в полной темноте. Тот жалкий свет, который падал в комнату из коридора, когда дверь была открыта, был полностью и окончательно отсечен от нее. Она принялась барабанить в дверь руками и бить ногами, кричать, дергать за ручку, безо всякого успеха. Вероятно, Шпион запер дверь от полуподвала и унес ключ с собой. А когда в пустое помещение заглянет кладовщик, было вообще неизвестно. Элина без сил опустилась на холодный и грязный пол.
Через некоторое время она нашла на практически пустых полках кладовой огрызок свечи и огниво, пустые мешки, на которых можно было лежать, втиснувшись между двумя полками, и веревки, которые, как она решила, можно было жечь вместо свечи. Разумеется, Шпион не собирался приносить ей еду. Возможно, он и вовсе забыл о своей пленнице. Но она не столько страдала без еды, сколько без питья. Жажда начала давать о себе знать уже к концу второго дня, хотя счет часам она потеряла довольно скоро, и, возможно, это был уже третий день.
Все вместе – тревога, страх, отчаяние, жажда, темнота – превратилось в конце концов в странное лихорадочное состояние, в котором ей чудились голоса, какие-то огоньки и тени. Сначала она еще как-то сопротивлялась бреду, отдавала себе отчет в том, что это был сон, а потом границы сна и реальности просто перестали существовать.
Чтобы отогнать бред, она решительно зажгла свечку и села на пол перед табуреткой, глядя на тонкое пламя и пытаясь думать отчетливо и не давать мыслям уплывать. Но странные мысли и образы и не думали исчезать.
В дверной скважине раздался какой-то странный шорох. Элина подняла свечку и протянула ее в сторону двери. Сквозь скважину протиснулась довольно крупная стрекоза. Элина моргнула, поставила свечу на табурет и потерла глаза, надеясь отогнать видение.
Когда она открыла глаза стрекозы не было, но на полу сидела совсем молоденькая девушка с мокрыми волосами. Вместо ног у нее было что-то странное, похожее на обрубок, но Элина так испугалась, что не стала присматриваться.
Девушка протягивала ей огромную связку ключей.
– Трудновато было тебя отыскать, – странным, шелестящим голосом говорила девушка. – В какие только комнаты я не залетала и не залезала, а тебя все не было и не было. Сама подбери, какой ключ подходит к этой двери. Твоему другу стоило большого труда раздобыть эту связку незаметно. Бери же.
Элина взяла связку, которая, хоть и была таким же бредом, как и девушка, но имела вес и была холодной и какой-то шершавой на ощупь.
– Сейчас ночь, так что сможешь сама незаметно добраться до подножия северной башни. Там в средней нише тебя ждут твои друзья. Вот и все, я должна выбираться отсюда, потому что без воды я в этом виде долго не протяну.
Девушка тряхнула головой, что-то шепнула и исчезла. Элина подняла свечу, оглядываясь в поисках девушки, но той нигде не было. Только зашуршало что-то в дверной скважине, и снова наступила тишина.
Элина довольно долго сидела, не шевелясь, без мыслей, без ощущений. Потом, спохватившись, что свеча вот-вот догорит, подобралась к двери и стала лихорадочно пробовать ключи. Пусть во сне, но она не упустит возможности открыть проклятую дверь.
Выбравшись на воздух, она зажмурилась от света звезд и, встав на колени, принялась есть снег. Потом, пошатываясь, пошла туда, куда велела ей девушка. Даже если бы она хотела, она не могла бы укрыться от глаз часовых. Тем не менее, они и не думали задерживать её. Она продолжала быть их королевой, им было невдомек, что она провела в подвале не один день, и что она шатается не потому, что пьяна, а потому что практически падает от истощения.
Как долго будет длиться этот сон о спасении? Как же страшно будет проснуться в темной холодной каморке снова. А она все не просыпалась, не проснулась даже дойдя до северной башни. Нерешительно двинулась вдоль нее, и в какой-то момент сильная рука втащила в ее в неглубокую нишу. А потом она оказалась рядом с валгалианином, которого ни за что не спутала бы ни с кем даже в темноте. И поняла, что он-то уж точно ей не снится. А он уже накидывал ей на плечи теплый меховой плащ и всовывал в руку фляжку с водой.
Вкус воды окончательно привел её в себя, и она начала понимать, что происходящее не было сном. Но вместе с пробуждением вновь ожила тревога.
– Моя дочь, – прошептала она и поняла, что её губы и горло так пересохли, что даже шепот выходил хриплым. – Ты нашел мою дочь?
Во тьме за спиной у валгалианина шевельнулась какая-то тень, и Элина поняла, что её спасителей было двое.