Сидеть с кошкой. Горничной, которая к кошкам этим вообще никакого отношения не имеет. Серьезно?
Его праведное возмущение Мария разделяла полностью. Каждый день ходить в то жуткое место? Да за что же ей это…
Глава 6
Утром Рита долго валялась в постели, удивленно прислушиваясь к ощущениям. Так хорошо — и физически, и душевно — она чувствовала себя, кажется, только в далеком детстве. Тихонько хихикнула, подумав, что, наверное, примерно так и должны ощущать себя старые часы, когда их наконец-то починят и почистят.
Ее тоже починили? Или как-то так и чувствуют себя люди, хорошенько выспавшись?
Или просто те, кого перестали методично ломать.
Мысль об оставленной за спиной работе, о коллегах внезапно не вызвала ничего. Разве что вялое удивление — а почему она все это терпела, да еще и столько времени?
Зато вот мысли о горячем крепком кофе и сытном завтраке… А вот это мысли приятными.
Она варила кофе, тихонько мурлыкая себе под нос веселую мелодию. Затаив дыхание, тончайшей струйкой переливала ароматный напиток в свою волшебную — а как же иначе? исключительно волшебную — чашку. И потом долго сидела на балконе, обнимая ее ладонями и с интересом рассматривая мир внизу.
В ее квартире был на самом деле отличный балкон — широкий и удобный, да еще и немного прикрытый от солнечных лучей ветвями деревьев. Только вот времени на такие посиделки у нее обычно никогда не было.
И маленький откидной столик, крепившийся к бортику защитного экрана, давно рассохся, поэтому он просто отломался и упал на пол, когда она попыталась его поднять. Да и подвешенные снаружи длинные цветочные ящики уже много лет пустовали.
Но Рита притащила с кухни табурет. И еще один — вместо столика, который она обязательно заменит. И цветы посадит в ящики. Яркие и разноцветные. Вот сегодня же пойдет и купит семена… Или даже не семена, а саженцы — такие, чтобы сразу уже цвели? Ведь должно же продаваться что-то такое, уже цветущее…
Почему-то ей здесь и сейчас казалось очень важным не упустить вот это — неожиданные для себя эмоции, ощущения. И внутренний голос настойчиво нашептывал, что нельзя допустить, ни в коем случае нельзя позволить, чтобы и они тоже были украдены, ведь их нужно сохранить, сберечь для себя…
Неожиданная мысль заставила ее замереть. Украдены? Разве у нее что-то крали? Тем более эмоции. Глупость какая! Или?..
А ведь крали. Время. Силы. Радость. Саму возможность радоваться. Все, что было светлого и хорошего, все, что… И не только у нее. Половина сотрудников на ее бывшей работе были такими — надломленными, посеревшими, словно их понемногу ели. Тянули соки, силы, и жрали живьем, жрали, жрали…
Несмотря на яркое солнышко, которое уже начинало понемногу припекать, стало зябко.
— А мы вас видим!
Звонкий девичий голосок, раздавшийся откуда-то снизу, выдернул ее из вязких мыслей. Откуда-то Рита понимала, что обращаются именно к ней. Но ведь она сидела на невысоком табурете, да еще и за сплошным почти что ограждением балкона, так как ее могли бы оттуда увидеть? Хотя… Стало интересно, и она, поднявшись, перегнулась через перила балкона.
Внизу стояла ее вчерашняя знакомая, а рядом с ней сидел тот самый немного жуткий пес.
— Доброе утро! И как вам ощущения от первого свободного дня?
Светочка радостно улыбалась, запрокинув голову и прикрывая ладонью глаза от солнца. Сидящий у ее ног пес тоже смотрел наверх. Но, как отчего-то показалось Рите, он скорее прикидывал, можно ли вскарабкаться на этот ее балкон, и как бы это сделать половчее. Второй этаж, вроде бы и высоко, да, судя по его довольной морде, сделанные выводы псине понравились.
Появилось почти непреодолимое желание попятиться — всего-то два шага, а там через порожек, и дверь захлопнуть. И на задвижку…
Пес довольно осклабился.
Ну нет, не может же эта псина действительно о таком думать. Это все разыгравшееся воображение, будь оно неладно. Воображение, да.
Ухмылка на широкой мохнатой ряхе стала еще более мерзкой и довольной.