— Конечно, иди. Думаю, больше тебе к Мари приходить не придется — наша привереда, как видишь, подобрела.
Кошка согласно взмуркнула и прижалась к нему щекой, блаженно прикрыв глаза.
Смотреть на это почему-то было муторно. Обидно? Нет, скорее, просто кошку эту было жаль. То ли за доверчивость ее, то ли за то, что смирилась — вот так, практически сразу, превратившись из пусть маленького, но грозного и явно свободолюбивого зверя в еще одну шерстяную подушку.
Но, пользуясь полученным разрешением, Мария торопливо выскользнула за дверь — как бы ей не было жаль эту глупую животину, но если можно безнаказанно убраться отсюда подальше…
А на душе было гадко. И отчаянно тоскливо.
* * *
А Рита через эти несколько дней наконец-то собралась с силами, чтобы позвонить матери. Было стыдно за те свои вечные дела, отговорки. За потерянное время, за значимые для матери и той ее семьи моменты, которые они так хотели разделить с ней, а она… Получается, для Риты все это оказалось не столь важным.
Мама этому видеозвонку была рада. Нет, сначала она, конечно, испугалась, что что-то случилось, ведь дочь в последние годы практически никогда не звонила сама. Отвечала на входящие, да, но всегда куда-то торопилась. Тяготилась этими разговорами и, как ей казалось, даже пыталась их избегать…
А тут звонок.
И Рита, сидящая перед вебкой, мнется, смотрит растерянно. Но неловкий сначала разговор потом все же расправился, стал более живым и непринужденным — похожим на обычное, нормальное общение, которого у них уже так давно не получалось.
Карло тоже подошел. Смотрел, правда, немного удивленно и, как показалось Рите, насторожено, н потом и он оттаял. Даже шутил. А мама лучилась улыбкой и рассказывала, рассказывала…
О море.
Об одуряющем в полуденный зной аромате цветущих апельсиновых деревьев у побережья и о большущей шипастой ракушке, которую Марко притащил ей на пляже, а из этой ракушки, представляешь, прямо в ладонь выпал крабик! Маленький, но такой шустрый, и…
О савойском карнавале, его ярких костюмах и чудесных масках.
О семье.
Доме.
Террасе в нем. И новых гардинах, которыми эта терраса укрыта от солнца и вездесущих надоедливых мошек…
Словно пыталась наверстать все упущенное за последние годы. Правда, временами она замолкала на мгновение и жадно, неверяще вглядывалась в лицо дочери, будто пытаясь что-то найти…
Но не находила. И мамино лицо разглаживалось, снова становясь безмятежным и счастливым.
После этого разговора осталось странное послевкусие — Рита чувствовала себя одновременно и частью семьи, и немного в ней лишней. Все же, пожалуй, слишком другой. Чуждой.
Хотя вообще быть такой вот — домашней, нормальной — оказалось немного странно. И, как минимум, непривычно.
Нормальный разговор. Нормальная семья. Почти нормальная.
Но ей понравилось.
Глава 14
То, что Зофка придет-таки к ним — припугнуть и напомнить об убегающем времени, они знали. И ждали. Но визит ее все равно стал неожиданностью.
Тихонько тренькнул винтажный колокольчик на двери, и тварь величественно вплыла в офис. Проводила насмешливым взглядом двух младших, торопливо выскользнувших за дверь — те допоздна задержались в опустевшем офисе и теперь спешили уйти, инстинктивно ощущая исходящую от поздней гостьи угрозу.
Их страх ей понравился. Ей всегда нравилось наблюдать за чужими страхами — они были для нее лучшим признанием собственной силы. Мощи. Она смаковала их, как изысканное вино, и наслаждалась.
Если честно, Тамара сама была бы рада поступить, как они — выйти за эту дверь, оставив позади ту тварь, что была намного сильнее и опаснее их всех, вместе взятых. Но нельзя.
— Ну здравствуй, дорогая.
Зофка была безупречно элегантна и красива. Впрочем, как и всегда. И даже несмотря на возраст, что снова коснулся ее лица, очерчивая тонкую сеточку морщинок, она смотрелась роскошно.
Улыбалась безмятежно. Издевательски.
А глаза впились взглядом в затрепетавшее при ее приближении дерево. Прищурилась недовольно, что не удивительно, ведь накопители на нем были почти пусты.