На соседнем стуле сидела по-турецки худенькая девчушка. Она внимательно вглядывалась в экран ноутбука, балансирующего на ее хитро сплетенных щиколотках, и что-то в нем методично печатала.
Проснувшийся от звука шагов Дмитрий сонно вскинулся, заморгал. Взгляд его наконец сфокусировался на госте.
— А, Олег… Утро доброе.
Тоненькие пальчики девочки замерли на кнопках клавиатуры. Она резко обернулась к вошедшему и радостно оскалилась в приветственной улыбке. Олег же, спросонья увидевший ее фирменный трюк со сворачиванием шеи, отшатнулся. Попятился даже было обратно по лестнице, но быстро взял себя в руки и остановился. Девчонка же довольно ухнула.
— Утречка!
Оскалилась приветственно. Лучше бы уж молчала, зараза мелкая.
Дмитрий раздраженно поморщился, шикнул:
— Лерка, а ну прекрати! — Гостю достался извиняющийся взгляд. — Ты прости за этот цирк. Племяшка у меня, сам знаешь, любит… шутить. Неуместно шутить, да, Валерия? — девчонку возмущенные интонации дядюшкиного голоса явно не впечатлили, и она довольно скалилась, продолжая копаться в ноутбуке. — Зато вот со всем этим железом она у нас на «ты». Поэтому и выдернул.
Гость настороженно кивнул, не сводя взгляда со странной девицы, по-хозяйски оккупировавшей ноутбук дочери. Осторожно подошел к столу.
Девица же с любопытством поглядывала на него в ответ. Задумчиво склонила голову к плечу, вызвав невольную ассоциацию с немного покореженным трупом — у живых людей шея под такими углами не сгибается. Довольно ухмыльнулась в ответ на снова досадливо зашипевшего дядюшку.
— Зато сразу проснулся, и кофе не понадобился.
— Видишь, дядя Дима, от меня даже польза есть, оказывается. Я бодрю. И даже кофе экономлю, но, — она снова повернулась к Олегу, — это вы зря. У дяди кофе вкусный.
Поднявшийся было к плите Дмитрий оглянулся, послал гостю немного виноватую улыбку.
— А Сашка что, не смог приехать, что ты решил ребенка помучить?
Ребенок расплылся в радостной, немного безумной улыбке, от которой обоих мужиков, многое, казалось бы, повидавших за свою долгую жизнь, немного передернуло. И восторженно объявил:
— А Сашка у нас скурв…
— Валерия!
От откровенно злого окрика поганка мелкая подпрыгнула и тут же обиженно насупилась. А вот Олег, уже устроившийся за столом — подальше от этой странной пигалицы, замер. И взгляд у него стал напряженным, нехорошим. Впился вопросительно в лицо приятелю.
— В каком смысле?
А тот глаза отвел. Молча поставил перед гостем тарелку с уже остывшим завтраком. Сел. Сцепил руки в замок. Помолчал, подбирая слова.
— Знаешь, я не могу утверждать, но что-то… Цепляет.
— Подожди, так он же тогда с нами искал, когда Игорь?..
Дмитрий хмуро кивнул.
— Отож. И с другими тоже. И как-то все у него было… Слишком уж гладко. Находил и выдавал ровно то, что было нужно и так, — Дмитрий указал глазами куда-то вверх, — так, как было нужно.
В кухне повисло гнетущее молчание, и щелчок кофеварки в этой тишине показался оглушающе громким. Хозяин устало поднялся, чтобы налить очередную чашку кофе, и невольно дернулся от отвратительно бодрого голоса племянницы, которой эти многозначительные молчанки порядком надоели.
Эх, совсем нервы ни к черту.
— А Альберт у нас кто?
Брови Олега удивленно поднялись. Что ж, теперь настала его очередь получать неожиданные вопросы.
— Медведь, — бросил быстрый взгляд на Дмитрия. — Плюшевый. Игорь его Владе подарил на десятилетие. А ты откуда о нем знаешь?
Лера фыркнула.
— Я? Я — ниоткуда. Пароли вот ее перебираю. Мне этот Альберт знаете, сколько крови попортил, пока я его нашла?
Оба они оживились, а дядюшка так вообще с интересом придвинулся поближе.
— И как успехи?
— Что нашла?
Девица довольно прижмурилась, снова прикрыв глаза мигательной перепонкой, довольно ухнула, и в этот раз дядя ей даже ничего не сказал. Промолчал, будто так и надо.