Была бы ее воля, то в этом доме она бы ни крошки не ела. Кто их знает, что туда подмешают? От неприятных воспоминаний замутило. Накормить бы того козла тем, что он ей сыпал… Что-то подсказывало, что подранный гад сопротивлялся бы такой кормежке до последнего.
Ну ничего, придет еще ее время. И его. Отчего-то она была уверена, что ему очень, очень неприятно. Предвкушающая улыбка сама собой расцвела на лице. Ух, как же ему будет неприятно!
А в спальне оказалось довольно уютно.
Довольно большая комната была светлой и вполне просторной. Четыре кровати, четыре шкафа, четыре тумбочки. Посередине — небольшой стол и четыре же стула. Светло-голубой ковролин на полу и голубые же шторы.
Простенько и аккуратно.
Принесенные вещи Мария сгрузила на одну из кроватей и тут же начала раскладывать их по местам. Комплекты формы отправились на плечики в шкаф, там же, внизу, нашлась и полочка для обуви.
Пока новенькая с любопытством оглядывалась, горничная успела расправиться со всей принесенной одеждой и даже начала перестилать постель. Оу, неловко вышло.
— Ой, что же ты, давай я сама все сделаю…
Мария фыркнула.
— Да расслабься ты, мне же несложно. Мелочевку, — она взглядом показала на коробку, которую новенькая до сих пор так и держала в руках, — сама разложишь?
Горячо заверив оказавшуюся такой заботливой коллегу, что она, конечно же, с этим справится, Марина метнулась к раскрытым дверцам шкафа.
Торопливо пообрывала бирки с выданных вещей и распихала все по ящикам, переложила гигиенические принадлежности и разные нужные мелочи в тумбочку.
Вполуха слушая безмятежное щебетание Марии и кивая в нужных моментах, она осторожно присматривалась к окружающей обстановке, пытаясь найти… сама не зная, что именно. Просто что-то, что не вписывалось бы во внешне идиллическую картину местного мирка.
И одну небольшую странность она таки заметила. Запах. Смутно знакомый, вызывающий какую-то призрачную, почти детскую ностальгию… Очень слабый, но ощущался он и внутри шкафа, и в тумбочке. Правда, от него почти ничего не осталось, словно источник этого запаха исчез уже давным-давно.
Исчез или от запаха этого старательно избавлялись?
Опознать эти слабые, почти растворившиеся ноты ей удалось не сразу, но у нее получилось. Краски. Обычные канцелярские краски, как в школе — вот откуда этот ностальгический флер.
И пряность. Какая-то пряность, на которую ее острое обоняние отреагировало неожиданным чиханием. Или не пряность?
Лаванда, точно!
Судя по тому, как дернулась и испуганно обернулась Мария, замолчав на середине слова, свою догадку она произнесла вслух, причем довольно громко. И угадала.
— Лаванда? — переспросила она чуть дрогнувшим голосом.
Ух ты, какая интересная, однако, реакция. А с чего бы?
— Да я не могла понять, чем тут пахнет. Такой знакомый запах, но очень слабый. Вот, наконец вспомнила, что он мне напоминает — на лаванду очень похоже. Ты разве его не слышишь?
Мария молчала. Она выглядела немного расстроенной. И растерянной? В какой-то момент даже показалось, что горничная сейчас расплачется, но нет — она даже попыталась улыбнуться.
— В доме запрещено пользоваться парфюмерией — слишком резкие запахи хозяйке не нравятся, но мыло или крем с легкой отдушкой можно. Анна… Горничная, которая жила тут до тебя, любила лавандовое мыло. Вот, наверное, этот запах ты и заметила.
— А, понятно.
Объяснение звучало правдоподобно и вполне обычно, только вот реакция рассказчицы, озвучившей это самое объяснение, заинтересовала. Естественно, что удержать свое любопытство в узде не получилось.
— Здорово, мне лаванда всегда нравилась. Как думаешь, Анна подскажет, какое именно мыло и где она заказывала? Запах очень приятный, натуральный такой. Я бы себе тоже такое купила с удовольствием.
Мария скривилась, словно действительно собралась расплакаться. Отвернулась к своей тумбочке, пряча лицо. И голос ее прозвучал глухо и расстроенно.
— Думаю, не получится — она уехала.
— О, — информация была непонятной. Возможно, важной. Или нет. Марина не знала, как правильно на нее отреагировать, поэтому решила придерживаться нейтрального, сочувственно-вежливого тона. — Мне жаль.