-Ну все, детка, ты перешла черту. Поэтому пеняй на себя.
В комнате сразу как-то потемнело. Крис тяжело дышал. Его мышцы на руках бугрились, раздувались. Майка задымилась, вспыхнула и рассыпалась, оставляя Криса полуголым. На его спине проступали черные символы. Оля охнула.
-Решила поиграть в доктора, детка? Что ж, сладенькая, будем считать, что ты меня вылечила...от излишней сентиментальности.
Оля развернулась к двери и со все силы забарабанила по ней руками и ногами.
Крис за ее спиной расхохотался.
-Какая я же ты глупенькая, ей-богу! Никак не поймешь – никто тебе поможет.
Оля прижалась к двери спиной. Крис поднялся на ноги. Он словно вырос, а его черная аура, заполнила все пространство комнаты. Он выглядел, как ее оживший кошмар. Он улыбнулся холодной улыбкой. По стенам, по полу, по потолку побежали ледяные змейки. По спине Оли побежали мурашки. Он двинулся к ней. Оля зажмурилась. Он почти схватил ее, но она, сама не понимая как, оказалась в противоположном углу. «Ого!» -подумала Оля.
-Значит, ты все никак не наиграешься…
-Для тебя стараюсь. Чтобы тебе жизнь скучной не казалась. – отозвалась Оля, повторяя успех и перемещаясь в другой угол, когда уже окончательно озверевший Крис снова попытался ее схватить. Это было головокружительно. Страх исчез. Его место занял азарт. Оля с дикой скоростью мелькала то в одном углу, то в другом. Крис рычал, его глаза то белели, то зеленели, то краснели. Оля хохотала.
Но вот в руке у Криса появился ледяной хлыст. Она едва успела увернуться, но хлыст все равно задел ее лодыжку, рассек до крови. Оле как-то перестало быть весело. Да и тело наливалось тяжестью. Глаза слезились, и уже не она мерцала со скоростью света из угла в угол, зато все вокруг дрожало расплывающимися цветными пятнами. Кажется, неожиданные способности, увы, исчезли довольно быстро и столь же неожиданно. Как не жмурила она глаза, как не вздрагивала, представляя, что она по одному ж лишь хотению оказалась в противоположном углу – ничего не получалось.
-Ага. Попрыгунья притомилась. Что же ты не смеешься, детка? – ехидно спросил Крис поглаживая хлыст, не торопясь подходить, кружа, как сытый кот над загнанной мышью. – Интересные таланты у тебя, сладенькая. Но зачем они тебе? Ты же все равно не сможешь правильно ими распорядиться, верно? Особенно, если всю оставшуюся жизнь тебе придется провести здесь. И я позабочусь о том, чтобы ты больше себя так не утомляла. А лежала и отдыхала, и даже пальцем пошевелить не могла. Зато я найду применение твоим способностям, можешь не сомневаться. Как только они станут моими.
-Ага, размечтался…
-Ты лучше не груби. В твоем положении я предлагаю тебе быть хорошей девочкой и заслужить прощение - быстро раздеться, лечь на кровать, раздвинуть ноги и расслабиться. Или…
Хлыст со свистом рассек воздух и неторопливо, как в замедленной съемке, метнулся Оле под ноги. Она с трудом, но перепрыгнула. Хлыст сделал круг и снова двинулся к ее ногам, на это раз быстрее, задев ее стопы. На них вздулись кровоточащие волдыри, как от ожогов.
-Тебе надо – ты и раздевай! – ответила Оля, зажмуриваясь в отчаянной попытке исчезнуть, растаять, переместиться, улететь.
-Дура!
Действительно, дура. Зачем она его злила, мечась по комнате. Могла бы попробовать, хоть как-то попытаться переместиться куда-нибудь подальше к морю. Там, где скалы, а на скале, выступая зеленой верхушкой из тумана, выглядывает упрямый кривой можжевельник. Перед ним возвышается замок. В этом замке есть большая бальная зала, чудесный концертный рояль, уютная библиотека с камином и столовая в черно-белых тонах. Все это мелькнуло у Оли в голове за какую-то долю секунды вместе с диким желанием оказаться в этом замке немедленно. Мгновенно. Быстрее, чем в воздухе прозвенит обжигающий ледяной хлыст.
Глава 7 Правила игры
Оля не открывала глаза. Ждала удара. Но его не последовало. Ничего не последовало – тишина. Воздух стал тяжелым и затхлым, с привкусом ментоловых сигарет. Секунды бежали, превращались в минуты. Оля открыла один глаз – темно. Второй – все равно темно. А вокруг никого. Оля сделала шаг назад, и тут же в ужасе зажмурилась. На пол рухнула огромная китайская ваза. Звон показался ей таким жутким и громким, что она снова застыла с закрытыми глазами. Осколки долго звякали, разбегаясь по паркету. Наконец, успокоились, замолчали, застыли. Снова стало тихо. Оля опустилась на пол, стараясь больше ничего не задевать и не рушить. Огляделась. Она оказалась одна в просторной комнате. Окно занавешено плотными гардинами. Широкая кровать, встроенный шкаф, приоткрытая дверь в ванную комнату. Постепенно очертания комнаты проявлялись все более четко. Оля поднялась, обходя осколки, подошла к окну. Отдернула гардину, впуская тусклый свет. За окном плавал туман. Серый и плотный, но она была уверена, что там, за этим туманом, плещется море. Ее сердце застучало. Она распахнула дверь шкафа. Полки и вешалки которого были заняты белоснежными свадебными платьями. Оля шагнула к кровати, где на блюдце чернели окурки сигарет. Рядом лежала полупустая пачка и зажигалка. Оля устроилась на кровати, закурила. И тут ее взгляд упал на тумбочку. Там лежала стопка альбомных листов. На них был нарисован молодой человек. В разных позах, где одетый, где не очень, где с длинными слегка вьющимися волосами, где с совсем короткой стрижкой – но это было не важно, потому что она даже не узнала, а почувствовала – его зовут Сашка. Хотя…у него есть и совсем другое имя – Раш. Темные, вспыхивающие красным глаза, шрам, пересекающий лицо по диагонали.