— Да ты ногой тянись, достанешь ведь. Вот балбес!
И я достал. И моя скорая развернулась прямо на моих глазах и умчалась куда-то далеко-далеко. А отец весь в крови вылез из-под Москвича. И мы поехали с карданом на проволоке 20-30 км в час.
________
Зелень потускнела и пожелтела. И мне в спину, а потом в грудь будто всадили нож. Мне кажется я потерял сознание.
Очнулся опять от дуновения этой женщины.
— Отдышись! — сказала она каким-то отрешенным голосом. — Сейчас начнется самое главное.
Она встала со скамьи и опустилась на колени.
— Дайте мне вашу голову.
Женщина с минуту потерла обе руки о свои щеки и лоб. Потом опустила их мне на голову.
Но мир не потускнел, и не позеленел, а вдруг заиграл всеми красками Крымского лета. И я вместе с двумя друзьями после четвертого курса института загораю на скалах у самого синего моря. Мы лежим и отдыхаем после долгого купания в бархатной воде под ярким солнцем Таврии, наслаждаясь упругостью молоды х здоровых тел.
Чуть ниже нас там же на скалах загорали две красивые девчонки лет под двадцать.
— Наверное — первокурсницы зеленые, — подумалось мне, и я отвернулся от них в сторону.
В это время девчонки особенно звонко расхохотались. Одна даже показала на меня пальцем и потом сказала подруге:
— А мне вот тот мальчик понравился. Не …вон тот брюнет, черненький. А хочешь я вон с той скалы прыгну на зло этим выдрыгистым парням?
— Ты чё? Дура, что ли? Высоко, разобьешься!
— А я все равно спрыгну!
Эти слова заставили нас троих привстать и посмотреть, чем же такой прыжок закончится? Высота больше пятиэтажного дома.
— Вот дура! Или спортсменка!
Я присел на камень. Девчонка прыгнула. Оказалась просто дура. Потому, как не выплыла. И мы с Димкой помчались к этой скале спасать неудачливую ныряльщицу. Витек плавал плохо, а потому не побежал, а так тихо пошел вслед за нами. Димка бегал хорошо, но я-то бежал быстрее. Я его всегда на «физре» обгонял, и в школе, и в вузе.
Это потом я тонул, когда вытащил девушку и когда еще в воде она сумела вздохнуть и поплыла. А я вздохнуть не смог. Я утонул и ждал на дне спасателей. Долго ждал. Димка гад, побоялся прыгнуть ко мне. А тут …
Меня кто-то остановил. Причем остановил по-подлому, поставив мне подножку. А Димка вместо меня прыгнул к девчонке и торжественно вынес на руках тонущую. А я стоял и смотрел, и думал. Крепко так думал. А почему крепко?
Да потому, что ЭТО БЫЛА МОЯ БУДУЩАЯ ЖЕНА! А она прошла мимо меня, обнявшись с Димкой и даже не взглянула в мою сторону.
_______
Я долго не мог очнуться. Все мое тело ломило, как будто в него воткнули десятки ножей. Мне было очень больно и очень плохо. Плохо потому, что я никак не мог поверить, что жена меня не узнала. От боли или от обиды жить не хотелось. Хотелось скорее умереть.
— Она там в санатории, — подумалось мне, — а я тут умираю. Ну и ладно. Зато лежу и дохну не на больничной койке, а на скамейке. И меня «отхукивает» посторонняя женщина. Получается, как бы и ухаживает за мной, что ли? Выходит, я что — все еще мужик? Ну да! Мужик на последнем издыхании.
Боль горела и кипела. Обида на жену отравляла мои последние минуты…
— Сейчас, я помогу вам. Простите, меня! Я немного устала. И нога что-то заболела, как будто кто ударил по ней. Сейчас я все поправлю. Давайте попытаемся присесть.
Присесть все же удалось. Но голова сильно кружилась. Она опять дунула мне в лицо. Стало чуть-чуть полегче.
— И что же? — спросил я женщину, — чем же последний эндокравидон страшнее двух первых?
— Потом поймете! Мне нужно немного отдохнуть. Я очень устала. Давайте посидим молча.
Она откинулась на спинку скамьи и закрыла глаза. Я дремать не собирался.
— Я те счас позвоню, заразочка такая, и ты мне ответишь, как прошла с Димкой мимо меня, сделав вид, что мужа не заметила.
— Я достал свой старенький мобильник и привычно нажал на вызов клавиши 2, под которой значилось «жена».
И вдруг услышал голос автоответчика.
— НОМЕР НЕ СУЩЕСТВУЕТ!
— Как это не существует? Вы что там в ТЕЛЕ 2 с ума посходили? Я двадцать лет уже звоню по этому номеру…
— НОМЕР НЕ СУЩЕСТВУЕТ!
Ничего не понимаю. Женщина открыла глаза.
— Ваша жена была врач?
— Да ревматолог-кардиолог. Она и сейчас еще работает. Уважают ее на работе. Молодых учит.
— Не жалейте её! Это она вас залечила. И даже не из-за любви… То есть из-за любви, да только не к вам, а к своей профессии. Постарайтесь забыть её и начните вашу новую жизнь. Я ее вам уже подарила. Идите же скорее за своей пенсией. А меня ждут другие больные.