— Вам совсем не обязательно так удивляться, — проворчала Марина. — Я теоретик. К сцене отношения не имею. Но и не сельдью в банке работаю, как вы, похоже, вообразили. В банке — это не в том банке, где деньги. А в такой, знаете, жестяной.
Артём покраснел и заморгал. Она ещё и проницательна, это ужас какой-то. Зачем он задержал её? Собиралась ведь уйти. И как теперь самому выкручиваться из неприятной ситуации?
— Что вы, — быстро заговорил он. — Просто у меня никогда не было знакомых музыкантов. А по поводу родителей… Моих три года, как нет, а я до сих пор очень тоскую.
Теперь его ещё и на признания повело! Такого бестолкового диалога с женщиной ещё никогда не случалось даже у Артёма, далеко не первого Казановы. Марина Львовна начисто выбила почву из-под его ног, обезоружила. И причина — чувство вины.
— Мне пора, Артём Николаевич. Я и без того отняла слишком много вашего времени. Вы обещали не говорить ничего Серёже. Я полагаюсь на ваше мужское слово. Прощайте.
Кивнув, она быстро пошла на выход и вскоре скрылась за дверями кофейни. Артём растерянно смотрел ей вслед.
— До свидания, — запоздало пробормотал он.
Странным образом он остался жив и не съеден. Но чувствовал себя хуже некуда. Чувствовал себя последним подлецом, каковым и являлся.
Через пять минут Артём покинул кофейню. Он пошёл через сквер, но не к машине, а к зданию академии. Кажется, декан ещё на месте.
— Я думал, ты уехал домой, Артём Николаевич! — удивился декан.
Он ходил по кабинету и сам поливал многочисленные цветы, расставленные везде, где оставалось мало-мальски свободное место.
— Почти уехал, но вспомнил об одной своей ужасной ошибке, Анатолий Викторович. Надо срочно что-то предпринять.
— Что случилось?
Декан остановился у стола, поставил маленькую лейку. Взял специальную замшевую тряпочку и начал протирать очки.
— Пять дней назад, заполняя ведомость в электронном варианте, я не поставил оценку за экзамен одному из студентов. Вот бумажный вариант ведомости, и тут стоит отлично в графе напротив фамилии. А в электронном варианте — прочерк.
— А что за студент? Как у него с остальными экзаменами? Может, не стоит волноваться, стипендии и так не будет? Потом исправим аккуратно.
— В том и дело, что у Сергея Калинина по всем предметам отлично, Анатолий Викторович. И он останется без стипендии по моей милости. Что теперь делать?
Декан присвистнул, тяжело и протяжно вздохнул.
— Ладно хоть вспомнил, — проворчал он. — Ну бывает, что ж теперь. Бери свой бумажный вариант, пойдём в бухгалтерию кланяться.
Глава вторая
В понедельник у Марины начался отпуск, однако проснулась она очень рано: не до сна было, ведь у Серёжки пересдача. Изо всех сил стараясь не показывать своего волнения, мать накормила сына завтраком и проводила до двери.
Спустя три часа пискнул домофон, сигнализируя о том, что Сергей вернулся и открыл подъездные двери. Закрыв глаза, Марина глубоко вдохнула и медленно выдохнула.
— Отлично, мам! — с порога крикнул Сергей, захлопнул двери, быстро сбросил кроссовки, схватил Марину на руки и начал кружить.
— Ну слава Богу! Молодец! Я тобой горжусь, сын!
— Представляешь, мама, Артём Николаевич теперь будет нашим куратором, — Сережа, наконец, поставил Марину на ноги. — Юлия Степановна вышла замуж и уехала.
— Надо же, столько новостей, Серёжа!
— Я и сам очень удивился, когда Артём Николаевич мне рассказал. Никак не думал, что Юлия Степановна может выйти замуж! У неё дети взрослые, старше меня. Даже внук есть.
— И что? — рассмеялась Марина. — Эти обстоятельства как-то ограничивают доступ к личному счастью?
— Нет, конечно, но… Если уж она вышла замуж, значит, ты, тем более, можешь выйти? Ты же намного моложе и красивее, чем Юлия Степановна, а фигура у тебя, как у девочки.
— Сын! — Марина была потрясена. — Что за разговоры? Разве я давала повод?
— А что, Юлия Степановна давала повод? Менее романтичной и менее симпатичной женщины я не встречал, а она замуж вышла.
— Серёжка, ты меня безмерно удивил сегодня! Во-первых, я не знала, что мой сын — сплетник. А во-вторых, не думала, что ты мечтаешь спихнуть меня какому-нибудь дядьке в качестве жены. За что ты так хочешь поступить с этим незнакомцем? Что он тебе сделал плохого?
Серёжка захохотал так, что стены задрожали, и опять начал кружить Марину.
— Да поставь ты меня! Голова кружится! — верещала Марина. — Ладно, ладно, ты не сплетник! Просто удивил.
— То-то же! — Сергей остановился, поставил мать на пол, но отпустил не сразу, чтобы она не упала. — Я вовсе не хочу тебя замуж спихнуть, мама! Просто понял вдруг, что ты могла выйти замуж в течение этих десяти лет, но не вышла.