— Ну, до вас мне очень далеко, — ответила Клара, изобразила намек на реверанс и прошла в следующую комнату, а тетушка — сразу вслед за нею.
По комнате кругами вышагивали маменьки с дочками — представительницы самых известных семей Чикаго. Девушки выглядели точно так, как Клара себе и представляла: худые, бледные, с ничего не выражающими глазами, а уж наряжены, словно елочные игрушки — сплошь разноцветные оборочки, да бантики, да кружева. На этом фоне почти неприлично смотрелись девушки, которые выглядели на свой возраст: без макияжа в стиле «вамп», без повадок роковых женщин. Они неловко жались кучкой в углу, как школьницы (каковыми они, собственно, и были).
Стоило посмотреть и на маменек — точно таких же, как доченьки, разве что пополнее и чопорнее. Маменьки собирались группами, стараясь перещеголять друг дружку сверкающими побрякушками, усыпанными алмазами, да столь же ослепительными списками достоинств своих дочек.
— Дамы, дамы! — прощебетала тетушка Би. — Позвольте представить вам почетную гостью сегодняшнего вечера — мою племянницу Клару Ноулз, которая приехала к нам в гости на длительный срок.
Все, не скрывая интереса, критически оглядели Клару, будто манекен, выставленный в витрине магазина на всеобщее обозрение.
— А где же другая почетная гостья? — послышался чей-то мелодичный голосок.
— Ах, вы же знаете нашу Глорию, — начала было тетушка и бросила взгляд на Клару, которая одна только и увидела промелькнувшее в ее глазах выражение растерянности.
Клара тут же бросилась в бой.
— Она говорит по междугородному телефону со своим дорогим женихом, — нашлась Клара и тут же добавила театральным шепотом: — Он уехал по делам, но даже важные дела не в силах разлучить эту влюбленную пару!
Женщины выслушали ее с завистливыми улыбками. Миссис Кармоди откашлялась, опираясь на руку Клары.
— Ну да, конечно — вы же знаете, какая у молодых горячая любовь! — И хрипло рассмеялась совершенно ненатуральным смехом. — А теперь поберегите свой аппетит, дамы. Подождите немного, пока наш повар Анри — которого мы выписали прямо из ресторана гостиницы «Плаза Атенэ» — не покажет, какие чудеса он сотворил для вас!
Гости с удовольствием занялись болтовней, а тетушка Би потихоньку вывела Клару в коридор.
— Отчего это Глория не вышла к обеду вместе с тобой?
Клара не имела ни малейшего представления, честно. Но, вглядевшись в обеспокоенное лицо тетушки, решила, что ей представляется великолепная возможность сыграть роль ответственной старшей кузины.
— Хотите, я приведу ее к вам на аркане?
— Спасибо тебе, милочка. — Тетушка улыбнулась ей так, что можно было на всю жизнь перепугаться. — И не стесняйся пустить в ход настоящий аркан, если возникнет такая необходимость.
Клара пулей взбежала на второй этаж, испытывая облегчение от того, что на нее больше никто не пялится. Постучала в дверь спальни Глории.
Ответа не последовало.
Она постучала настойчивее, потом нажала на ручку двери. Заперто. Клара опустилась на колени и заглянула в замочную скважину. Комната была погружена во тьму, но резкий порыв ветра Клара ощутила.
Окно было распахнуто настежь.
Нет, это было совершенно невероятно! Ни одна девушка, даже если у нее куриные мозги, не сбежит с обеда, который дают в ее честь. Хотя Глория с прошедшей ночи действительно вела себя странно.
Когда они ушли из «Зеленой мельницы», она завалилась на заднее сиденье автомобиля Маркуса, закрыла глаза, как бы отключившись от всего, и молчала до самого дома. Утром, за завтраком, тупо уставилась в тарелку с овсянкой, сама такая же бледная, как и бесформенная масса на тарелке. Клара подумала было, что Глория никак не может прийти в себя от обилия впечатлений — Клара испытывала то же самое, когда в Нью-Йорке только начинала ходить по кабакам. Однако теперь ее мысли потекли в новом направлении…
Она не могла не вспоминать негра, пианиста из джаза, с которым Глория танцевала в «Зеленой мельнице». А то, как Глория смотрела на пианиста, как искрились радостью ее глаза, в то время как его рука скользила по бедру Глории, — все вместе это предвещало большую беду. Такую, с какой Кларе пришлось познакомиться на собственной шкуре.
Тетушка с волнением поджидала ее у самой лестницы.
— Что там, платье ей не подошло?