— Шестизарядные будут против винтовок… если у меня получится зацепиться ещё ненадолго, — бормотал он, перескакивая с уступа на уступ. — Патроны уже на исходе. Где это черти носят Джоэля со своими парнями? Я не могу вечно держать взаперти эту ораву… Вот дьявол!
Бак выхватил из кобуры револьвер. Там, куда ранее он затолкал сучья и камни, зияло отверстие, в которое пыталась протиснуться чья-то голова. «Кольт» вздрогнул, из-рыгая столб пламени, и бандит с громким воем отпрянул прочь. Ларами присел на корточки, не сводя глаз с зазора. Его врагам ничего не оставалось, как рискнуть ещё раз. И если в момент этой попытки будет некому угостить их порцией свинца, за считанные минуты сюда просочится вся банда до последнего человека.
Вернуться на гребень каньона, позволить бандитам беспрепятственно выйти из ущелья Ларами не имел права; но вполне возможно, что кому-то из них удастся выбраться из впадины…
Бак не мог догадываться, насколько обоснованы были его опасения. Пока он сторожил выход из каньона, один из бандитов перебежками двигался к стене одного из утёсов. Его зоркие глаза обнаружили болтавшуюся верёвку, — ту самую, которую Ларами привязал к суку чахлого деревца на гребне.
Наконец бандит достиг утеса, в мгновение ока разулся, закинул за плечо винтовку и с обезьяньей ловкостью, цепляясь руками и ногами, пополз наверх почти по отвесной, на вид гладкой скале. Протянув руку, он ухватился за верёвку. Другие бандиты, следившие за его действиями, немедленно открыли яростную пальбу по кромке гребня, чтобы прикрыть продвижение своего товарища. Тот повис на верёвке, а затем необычайно проворно полез вверх.
Возобновившаяся с новой силой стрельба привела именно к тем последствиям, которых опасался ловкач. Ларами вернулся на прежнюю позицию, к гранитной плите. Уже подсев к ней, Бак вдруг подумал, что эта стрельба имела целью отвлечь его от завала в устье каньона. Вот почему он лишь мимолётно оглядел скалы, — между тем, пули ложились так близко от него, что практически невозможно было показать голову из-за плиты. Ларами так и не увидел бандита, а тот, в сумасшедшей спешке проделав последние несколько футов своего подъёма, ухватился за уступ на краю гребня, подтянулся и перевалил через него. В тот же миг он сорвал с плеча винтовку.
Ларами тем временем заскользил по скату к ближайшему нижнему уступу, откуда мог наблюдать за завалом. В какой-то момент он стал целиком виден разбойнику, который следил за ним из-за дерева на гребне. Что-то полоснуло по спине Бака, словно его с размаху огрели кнутом, и с некоторым запозданием до него донесся щелчок винчестера. Удар был силён — Ларами покачнулся, упал на колени и врезался головой в зубчатый край скалы. Уже падая, Бак услыхал снизу, с дороги, треск сучьев, и с леденящим душу ужасом вообразил себе Роли и Гаррисона, возвращавшихся из Сан-Леона домой. Затем сильная боль вышибла из его головы последние обрывки мыслей.
Глава восьмая. Мужской разговор
Из узкой щели, лихорадочно озираясь, выбрался один разбойник, за ним другой, третий. Затем, ухватившись за валун сбоку и снизу, сдвинули камень с места. Тут же наружу выбрались ещё трое их товарищей.
Ожесточённая пальба заставила Бака Ларами очнуться. С минуту он беспомощно моргал, косясь по сторонам. Потом сознание его окончательно прояснилось. Он различил силуэты пятерых всадников, стремительно несшихся к горловине ущелья, и шестерых бандитов, которые вырвались из неё, пока он лежал без сознания, а теперь пятились назад. Во всаднике, скачущем впереди маленького отряда, он узнал Долговязого Джоунса — управляющего Джоэля Уотерса. Слава Богу, Старик Джоэль его не подвёл.
— В укрытие! — гаркнул Ларами во всю глотку, но его призыв заглушили выстрелы.
Ковбои безоглядно решились атаковать своих врагов прямо в лоб и столкнулись с ураганом свинца, вырвавшимся из горловины ущелья, где успели попрятаться бандиты. Один из скотоводов спас свою жизнь, ловко спрыгнув с лошади в тот миг, когда она, получив пулю между глаз, летела мордой на камни. Другой же умер раньше, чем повалился на землю.