- Господин канцлер? - Ястрземский обернулся к двери в салон; Казимир Годунов, глава Службы разведки Кабинета, стоял в проёме. - Мы заходим на посадку.
- Я знаю. - кивнул Ястрземский и встал, накидывая на плечи пальто. - Новости?
- Тот отчёт по марцианским выборам, что вы просили. - ответил Годунов, отступая в сторону. - Электоральные перспективы основных кандидатов.
- Спасибо. - снова кивнул Ястрземский. - Я ознакомлюсь.
- Как будет угодно.
Борт №1 качнулся и замер, опустившись на выставленные шасси. Гудение двигателей медленно затихло. Телохранители Ястрземского открыли люк, тут же оглядывая посадочную площадку и тонувшую в тумане пустынную крышу вокруг.
- Чисто. - доложил голос в ухе Ястрземского, и канцлер Федерации вышел наружу из челнока. Влажный ветер тут же ударил ему в лицо, отбрасывая светлые волосы со лба. Следом за ним спустился Годунов, придерживая кепи на голове.
Внутри, за полупрозрачными дверями входа, их уже ожидали ещё двое сотрудников Службы безопасности, в серых доспехах и с оружием. Оба коротко кивнули и расступились в стороны; Ястрземский прошёл дальше по опустевшему коридору. Дорогу он знал. Ему и до этого приходилось посещать Главный военный госпиталь, пускай и с официальными визитами — но не настолько часто, как за последний месяц.
Ещё двое постовых дежурили у стеклянной стены отделения хирургической реконструкции; завидев Ястрземского, они вытянулись «смирно». Ястрземский кивнул им, ожидая, пока система завершит сканирование.
- Доктор Андриевский? - вслух спросил он у постовых.
- В операционной, Ваше превосходительство.
Дверь распахнулась перед ним.
- Спасибо. - ответил Ястрземский и обернулся. - Казимир?
- Я подожду, если позволите. - покачал головой Годунов. Ястрземский только кивнул и шагнул внутрь; двое телохранителей скользнули следом за ним.
Он прошёл по пустому коридору к шлюзу операционной. Один из телохранителей открыл люк и вошёл внутрь, прежде чем обернуться и поманить его внутрь. Разумеется, внутри было чисто; агенты СБК, охранявшие объект, позаботились об этом. Но мер предосторожности это не отменяло.
Поле шлюза дважды прокатилось мимо него. Внутренний люк распахнулся.
Ястрземский вошёл в операционную.
- А!.. Ваше превосходительство! - обернулся навстречу ему Ллойд Андриевский; его глаза округлились от удивления. - Прошу прощения, вы очень неожиданно!
- Увы. - ответил Ястрземский. Он протянул руку Андриевскому; тот, не глядя, пожал её. - Как ваша пациентка?
- О, замечательно! - с энтузиазмом закивал Андриевский. - Я как раз наблюдал за окончанием косметических работ… вы хотите посмотреть, Ваше превосходительство? Осталось совсем недолго.
- Благодарю вас. - слегка наклонил голову Ястрземский.
Андриевский широко улыбнулся в ответ.
- Подходите ближе. - пригласил он, подходя к сиявшему в воздухе полю стерильного радиуса вокруг высокой операционной капсулы, высившейся посреди помещения. Изнутри капсула была заполнена чем-то непроницаемо-белым. - Сейчас система заканчивает реконструкцию эпителия. Весьма обширная процедура: много новой кожи, которую требовалось нарастить, да и старой… Ещё буквально несколько минут, Ваше превосходительство. Спешу вас заверить, пусконаладочные работы прошли замечательно. Все органы работают идеально. Больше, чем идеально: доктор Фанфали и доктор Мендиета сотворили чудо…
- И вы, разумеется. - напомнил Ястрземский.
- Все мы. - ответил Андриевский. - Ваше превосходительство.
Ястрземский вежливо кивнул, заложив руки за спину, и отвернулся к жемчужно-белой капсуле, совершенно недвижной. У её подножия что-то гудело; горели ярко-зелёные огни.
Несколько минут ничего не происходило. Ястрземский терпеливо ждал, разглядывая капсулу; перед его глазами в этот момент пробегал доклад Годунова по Марции. До выборов оставалось чуть меньше месяца. Три недели.
Через три недели всё должно быть готово.
Негромкий гул прекратился. Зелёные огни у основания капсулы несколько раз мигнули.
- Сейчас. - проговорил рядом Андриевский.
Белая взвесь, заполнявшая капсулу, с шипением начала уходить вниз, открывая висящую посреди капсулы белую фигуру. Она висела, удерживаемая за плечи, безвольно опустив руки и ноги. Голова упала на грудь. Недвижное лицо походило на лик мраморной статуи.