Выглянув в окно, он с неудовольствием увидел, что уже стало слишком жарко, чтобы человек мог это вынести. Движущиеся тротуары внезапно опустели — все искали убежища под крышей. Было восемь тридцать, и пора было идти. Он встал и направился в прихожую, чтобы достать из шкафа шлем и обязательный охлаждающий аппарат. Закон требовал, чтобы каждый надевал его, отправляясь на работу, и носил на спине до самого заката.
— До свидания, — кивнул он жене, остановившись в дверях.
— До свидания, и желаю успеха.
Она продолжала столь же тщательно работать, покрывая керамику глазурью, и Ричард понял, в каком напряженном состоянии она сейчас находится; она не могла позволить себе ни минуты перерыва. Он открыл дверь и вышел в холл, чувствуя свежий ветерок от охлаждающего аппарата, пыхтящего у него за спиной.
— Да, — крикнула Эмили, когда он закрывал дверь; она подняла голову и откинула с глаз длинные темные волосы, — позвони мне сразу же, как выйдешь от Барни, как только узнаешь результат!
— Ладно, — ответил он и закрыл за собой дверь.
Внизу, в банке, он открыл сейф и, достав свой ящичек, вынул из него коробку с образцами керамики, которые он собирался показать Майерсону.
Вскоре он был уже внутри термоизолированного вагона, по пути к центру Нью-Йорка и фирме «Наборы П. П.» — большому зданию из грязно-белого синтетического цемента, где родились Подружка Пэт и весь ее миниатюрный мир.
«Кукла, — размышлял Хнатт, — которая подчинила себе человека, покоряющего планеты Солнечной системы. Подружка Пэт, навязчивая идея колонистов».
Что еще можно было сказать о жизни в колониях, об этих несчастных, которых в соответствии с законом ООН о выборочном призыве на службу вышвырнули с Земли и вынудили начать новую, чуждую жизнь на Марсе, Венере, Ганимеде или где-то еще, куда бюрократам из ООН пришло в голову их отправить… Некоторым, может быть, даже удавалось выжить.
«А мы думаем, что у нас тут плохо», — сказал он сам себе.
Человек в соседнем кресле, мужчина средних лет в сером шлеме, безрукавке и ярко-красных шортах, популярных среди бизнесменов, заметил:
— Опять будет жарко.
— Да.
— Что у вас в этой коробке? Жратва на пикник для стада марсианских колонистов?
— Керамика, — ответил Хнатт.
— Могу поспорить, что вы ее обжигаете, просто выставляя в полдень за дверь, — захихикал бизнесмен, потом достал утреннюю газету и стал ее просматривать. — Сообщают, что на Плутоне разбился корабль, летевший из-за границ Солнечной системы, — сказал он. — Туда отправлена поисковая группа. Как вы думаете, это проксы? Терпеть не могу этих тварей из других систем.
— Более вероятно, что это один из наших собственных кораблей, — сказал Хнатт.
— Вы видели когда-нибудь этих, с Проксимы?
— Только снимки.
— Жуть, — заметил бизнесмен. — Если найдут этот разбитый корабль на Плутоне и окажется, что это проксы, то, я надеюсь, их сожгут лазером дотла. В конце концов, закон запрещает им прилетать в нашу систему.
— Верно.
— Можно посмотреть вашу керамику? Я занимаюсь галстуками. Живые галстуки Вернера, как будто ручной работы, всех цветов Титана… Вот, один из них на мне, видите? На самом деле это примитивная форма жизни, которую мы привозим и разводим здесь, на Земле. Как мы заставляем их размножаться — это секрет нашей фирмы. Знаете, как состав кока-колы.
Хнатт сказал:
— По той же самой причине я не могу показать вам эту керамику, как бы мне этого ни хотелось. Это новые образцы. Я везу их к прогностику-ясновидцу в «Наборы П. П.». Если он захочет их миниатюризировать для наборов «Подружка Пэт», то все в порядке. Достаточно будет переслать информацию рекламному агенту П. П. — как там его зовут?.. — на орбите Марса. И так далее.
— Галстуки Вернера — часть наборов «Подружка Пэт», — сказал бизнесмен. — У ее парня, Уолта, их целый шкаф. — Он просто сиял. — Когда фирма «Наборы П. П.» решила миниатюризировать наши галстуки…
— Вы вели переговоры с Барни Майерсоном?
— Я с ним не разговаривал, этим занимался наш местный торговый агент. Говорят, что Майерсон тяжелый человек. Он может действовать под влиянием импульса, но если примет решение, то никогда его не меняет.