Он видит клуб. Подходит ближе. Глядит, что делается тут. Уже развешаны афиши, Уже билеты продают.
Уже закрыт вечерней тенью Соседний сквер и клубный двор. Администрация в смятенье, Что нет картины до сих пор.
И тут он молча входит в двери. Его приветствует контроль, Как 1000 будто он, по крайней мере, В картине той играет роль.
Киномеханик в черном клеше, И тот выходит на порог И говорит: - Порядок, Леша! Теперь сеанс начнется в срок...
И, отойдя скорей в сторонку, Волос откидывая прядь, На свет рассматривает пленку, Стараясь что-то разобрать...
Передохнув две-три минутки, Стирает мальчик пот с лица, Он не уйдет из кинобудки Теперь до самого конца.
Текут к экрану волны света, На тихих улицах темно... Сегодня в клубе сельсовета Идет хорошее кино. 1952 Константин Ваншенкин. Избранное: Стихи. Москва: Художественная литература, 1969.
* * * Пусть в памяти навеки сохранится, Как все дороги снегом замело И как, минуя новую больницу, Я шел когда-то в дальнее село.
Я не прошел еще и половины, Погоду ошалелую кляня, Как привлекло окно без крестовины Своей необычайностью меня...
...Чтоб тень от рам не падала оконных И чтобы было в комнате светло, В окно больничных операционных Всегда вставляют цельное стекло.
И вот когда на землю ночь ложится И ярко освещается окно, Во всем огромном здании больницы Из прочих выделяется оно...
И стал следить я взглядом оробелым, Как за оконным тоненьким стеклом, Забыв про все, два человека в белом Внимательно склонились над столом.
Стекло слегка подернулось морозом, И видел я, как будто в полумгле, Врачей и человека под наркозом, Лежащего недвижно на столе.
Он мнился мне молоденьким служивым, Отважным пограничником-бойцом, И так хотелось, чтоб остался жив он, Что я надолго замер под окном.
И я душою детскою измерил Его пути без края и конца, И я врачам внимательным поверил, Как мог поверить младший брат бойца.
И я стоял у здания больницы, Но стать мечтал я вовсе не врачом, А тем бойцом, что около границы Упал на снег с простреленным плечом.
...И сердце билось, билось учащенно, И я в окне увидел наконец, Как два врача вздохнули облегченно, И понял я, что будет жить боец...
Ушел я со спокойною душою Туда, куда судьба меня вела. Заснеженной дорогою большою Шагал я от села и до села.
И дней разнообразных вереница Пошла кружить, мелькая предо мной. Далекая районная больница Осталась где-то в детстве, за спиной.
Не схваченное жесткой крестовиной, Десятком ярких ламп освещено, Горит вдали над снежною равниной Отчетливое светлое окно. 1952 Константин Ваншенкин. Избранное: Стихи. Москва: Художественная литература, 1969.
СЕРДЦЕ Я заболел. И сразу канитель,Известный врач, живущий по соседству, Сказал, что нужно срочно лечь в постель, Что у меня весьма больное сердце.
А я не знал об этом ничего. Какое мне до сердца было дело? Я попросту не чувствовал его, Оно ни разу в жизни не болело.
Оно жило невидимо во мне, Послушное и точное на диво. Но все, что с нами было на войне, Все сквозь него когда-то проходило.
Любовь, и гнев, и ненависть оно, Вобрав в себя, забыло про усталость. И все, что стерлось в памяти давно, Все это в нем отчетливым осталось.
Но я не знал об этом ничего. Какое мне до сердца было дело? Ведь я совсем не чувствовал его, Оно ни разу даже не болело.
И, словно пробудившись наконец, Вдруг застучало трепетно и тяжко, Забилось, будто пойманный птенец, Засунутый, как в детстве, под рубашку.
Он рвался, теплый маленький комок, Настойчиво и вместе с тем печально, И я боялся лечь на левый бок, Чтобы не придавить его случайно...
Светало... За окошком, через двор, Где было все по-раннему пустынно, Легли лучи. Потом прошел шофер, И резко просигналила машина.
И стекла в окнах дрогнули, звеня, И я привстал, отбросив одеяло, Хоть это ждали вовсе не меня И не меня сирена вызывала.
Открылась даль в распахнутом окне, И очень тихо сделалось в квартире. И только сердце билось в тишине, Чтоб на него вниманье обратили.
Но гул метро, и дальний паровоз, И стук буксира в Химках у причала Все это зазвучало, и слилось, И все удары сердца заглушало.
Верней, не заглушало, а в него, В певучий шум проснувшейся столицы, Влилис 1000 ь удары сердца моего, Что вдруг опять ровнее стало биться.
Дымки тянулись медленно в зенит, А небо все светлело и светлело, И мне казалось - сердце не болит, И сердце в самом деле не болело...
...Ты слышишь, сердце?
Поезда идут. На новых стройках начаты работы. И нас с тобой сегодня тоже ждут, Как тот шофер в машине ждет кого-то.
Прости меня, что, радуясь, скорбя, Переживая горести, удачи, Я не щадил как следует тебя... Но ты бы сердцем не было иначе. 1952 Константин Ваншенкин. Избранное: Стихи. Москва: Художественная литература, 1969.
ВЕРНОСТЬ Затихли грозные раскаты, Свершилось мира торжество... К вдове погибшего комбата Заехал верный друг его.
Сошел на станции, и пеший Прошел он верст примерно пять. Не для того, чтобы утешить,Чтоб вместе с ней погоревать.
Он на крыльце поставил вещи И постучал в косяк окна. Он не знаком был с нею прежде, Лишь знал - красавица она.
Он красоту ее увидел, Едва лишь глянул на свету, И вдруг почти возненавидел Ее за эту красоту.
Он представлял ее другою: Жена погибшего, вдова. А эта может быть вдовою, Пожалуй, год, от силы - два.
Перенесет она разлуку И снова жизнь начнет свою. И он душой страдал за друга Так, словно сам погиб в бою.
И, словно кто его обидел, Встав как соперник на пути, Он всех мужчин возненавидел, Что могут впредь сюда войти...
...А было в комнате уютно. Легко текла беседы нить. И вдруг мучительно и смутно Не захотелось уходить.
И в то же самое мгновенье Он ощутил в своей груди И робость, и благоговенье, И неизвестность впереди.
Она предстала в новом свете, Явилась в облике ином... Уже настал конец беседе, И рассветало за окном.
Осенний дождь стучал уныло, О чем-то давнем выводя. Лишь до порога проводила Она его из-за дождя.
Он под дождем слегка согнулся, Пошел, минуя мокрый сад. Сдержался и не оглянулся На дом, где прежде жил комбат. 1953 Константин Ваншенкин. Избранное: Стихи. Москва: Художественная литература, 1969.