до того как поезд рывком тронетсяи я буду скоро помнить о пустойплатформе и скамейке с
влажной газетой которую ветрутак задумчиво листающему её всю никогдане удастся поднять а остальное заключается в
моё детство место в одинсухой несмываемый дом где
я стою у окна и вижу поездв льющихся потоках дождя
вечер шестнадцатого июня
Есть что-то особенноена манер голубей жить своей жизнью как самоочевидность
сегодня когда идёт дождьи всегда во время дождя они приземляются мягко на карниз дома
так близко к белойбумаге что легко могут видеть пишу ли я о голубях или о дожде
может показаться неправильнымчто сами голуби никогда с душевным спокойствием не сочиняют о голубях
о дожде возможно илиили о стекле сквозь которое они меня круглым маленьким глазом видят пусть гадательно
они даже не знаютчто ко всему их полёт их крылья приведены в связь с нежностью и миром
связь которая скоросделает почти невозможным говорить о голубях как голубях в стихотворении например
или о голубях в дождь каквзъерошенных промокших до нитки голубях в дождь какими они являются сегодня когда идёт дождь
собственно впервые это былов порту Берлевога где чайки свирепствуют в июньский холод
что отсутствие голубейих неслучившаяся беспричинная воркотня поразила меня чем-то
это не было удивительнойно довольно обыкновенной открытостью повседневности чуть ли не кротостью
как будто там в мире лежаловеликолепное солнечное поле отмеренное сантиметрами шагов на винно-красных лапках
всегда влюблённоеи сложное отслеживание еды и потребностей в пещере дневного света
бормотание светасекунда за секундой дабы избежать смерти и возвестить о присутствии
меня вдруг осенило что писатьо голубях о дожде надо начать с яйца с головокружительной капли
начать с тонкойколлекции капель перья за перьями в ищущем рисунке
с серовато-буроватогобелёсо-голубого нетронутого цвета со слоёв воды в воздухе
с сердца где-тос изящными лёгкими как папоротник из кислорода и с паутины облаков
с отсутствия и немедленнойжажды в то же в коже снаружи
с кожицы и потроховперламутровым блеском по
телу как на старомодныхгеографических картах; особенные
разрезы глаз срисовываютзародыш будущего как некую
заразную окаменелость растительностьи земная кора ломается словно
облупленный холст; сновиденийткань и всё откуда человек
иначе это было бы сделано из колебанийвоздуха отдельные классические
полоски из марли и флорывокруг кристально чистых мыслей
в то время как капли грустипроступают на чисто вымытом лбу;
как если б суда с колыхаемыми ветроммертвецами оставляют тонущую
воду и просачиваются в городпод ползущим солнцем собираютсяони всегда в летне-серую ночьнасилием и порядочностью
прикованы к немощной плоти, какхлопья копоти прикованы к мылу;
всякий сидит как заложникгде-то в джунглях сознания
и строит церкви из снегавсякий шушукается о
наказании богов хаосом которыйдолго достигает точки кипения
до времени и всякийвтирается незримо в доверие к
патрулям упрямого порядкагде они закладывают жизнь под залог;
только бедные живут от страхаумереть, пока богатые не отдадут
наконец приказкакой им будет угоден;
и пока часы бегают наперегонкис земным шаром и сердца наполняются
камень за камнем которые никогда неупадут пока машины разрабатывают
другие машины как если бы быловозможно скрыть что будущее
сегодня ни от чего не прячется поканичего не происходит пока я сижу
на месте в своей квартире скорее всегов апатии по крайней мере одна с
пятнадцатью килограммами белой бумагисегодня пока одиннадцатое августа медленно
но верно исчезает покаполная луна закрывает свои глаза