«Я помню: поднялся в атаку взвод…»
Я помню:
поднялся в атаку взвод,
Качнулась
земля родная.
Я помню:
кто-то кричал:
«Вперед!» —
Может, и я,
не знаю.
Ворвались
в немецкие блиндажи
Мы
на сыром рассвете.
Казалось,
стоит на свете жить
Ради мгновений этих.
…Я помню:
в тиши тылового дня,
Где-то на формировке,
Впервые в жизни моей
меня
Обнял лейтенант неловкий.
И руки мои не сказали:
«Нет!» —
Как будто их кто опутал,
И думалось:
я родилась на свет
Ради такой минуты.
…Я помню:
в родильном покое —
покой,
Он мне,
беспокойной,
странен.
Здесь тихо,
как вечером над рекой,
Плывут,
словно баржи,
няни.
Мучения,
страхи
уже позади,
Но нет еще
трудных буден.
Я думала,
дочку прижав к груди,
Что лучше минут
не будет.
…Я помню
другое рождение:
в свет
Моя появилась книга.
И снова казалось —
сомнений нет,
Счастливей не будет мига.
Но сколько еще
таких же минут
Мне довелось изведать.
Да здравствует жизнь!
Да здравствует труд!
Да здравствует
радость победы!
А если
приходится нелегко,
Меня не пугает это:
Да здравствует
жизни великий закон —
Смена зимы и лета!
1960
Проводы
Вопреки столичному порядку,
Городским привычкам вопреки,
Плачет, разливается трехрядка
На проспекте у Москвы-реки.
На глазах сконфуженной милиции,
«Москвичам» и «Волгам» на беду,
Молодухи с каменными лицами
И поют и пляшут на ходу.
А за ними, в окруженье свиты
Из седых, заплаканных старух,
Паренек студенческого вида
Про камыш во весь горланит дух.
Знать, на службу провожают хлопца.
Не на фронт, не в бой. А посмотреть —
Столько горьких слез сегодня льется,
Будто бы уходит он на смерть.
Но старух осудишь ты едва ли, —
Не они ли в сорок первый год
Молча, без рыданий, провожали
Нас с тобою в боевой поход?
1960
На танцах
В шуршащих платьицах коротких —
Капроновые мотыльки! —
Порхают стильные красотки,
Стучат стальные каблучки.
А у стены,
В простом костюме,
Не молода,
Не хороша,
Застыла женщина угрюмо —
Стоит и смотрит, не дыша.
Скользнув по ней
Бесстрастным взглядом,
Танцор другую пригласит.
Чужая юность
Мчится рядом
И даже глазом не косит…
Нет,
В гимнастерках,
Не в капронах
И не на танцах,
А в бою,
В снегах, войною опаленных,
Ты
Юность встретила свою.
До времени
Увяли щеки,
До срока
Губы отцвели,
И юность уплыла
До срока,
Как уплывают корабли…
И я, счастливая, не знаю,
Чем в эту праздничную ночь
Могу тебе помочь, родная,
Чем может кто-нибудь помочь?
1960
«Да, многое в сердцах у нас умрет…»
Да, многое в сердцах у нас умрет,
Но многое
Останется нетленным:
Я не забуду
Сорок пятый год —
Голодный,
Радостный,
Послевоенный.
В тот год,
От всей души удивлены
Тому, что уцелели почему-то,
Мы возвращались к жизни
От войны,
Благословляя каждую минуту.
Как дорог был нам
Каждый трудный день,
Как на «гражданке»
Все нам было мило!
Пусть жили мы
В плену очередей,
Пусть замерзали в комнатах чернила.
И нынче,
Если давит плечи быт,
Я и на быт
Взираю, как на чудо, —
Год сорок пятый
Мною не забыт,
Я возвращенья к жизни
Не забуду!