***
Сядешь на луну, качаясь на качалке.
В телевизоре зима кружит мельком.
Клубок ниток, что укатится за прялку.
Принёсет тебе любимый котик Том.
Ты уснешь под скрип гитары старой,
Что висит на гвоздике в стене.
Свяжешь шарф, надев его на память,
Побредешь на встречу к метели.
Не спеша затвор откроешь пальцем,
Вслед прикроешь за собою дверь.
В теплом шарфе, и перчатках, что на пальцах,
Ты поднимешь руки, призывая снег скорей.
По тропинкам путь следов животных.
На опушке лёгкий зимний штиль.
Ты войдёшь домой, в свою избушку,
Где тебя горячий чай ждёт у плиты.
Сядешь тихо на луну качалку.
Включишь старый добрый фильм,
Выпьешь чаю, что стоит у той кроватки,
Где давно твой кот лежит, сопит.
Ты душою мудр. Мудрее взрослых даже.
Ты познал миры, когда был здесь рождён.
Молодым лицом и скованною хваткой,
Ты пронзаешь небо, чтобы снег пошёл.
Ты умен и крепок, ты погодный критик,
Что взывает к силам высших дум.
Ты живёшь в глуши, в лесу, на льдине.
Так неважно где, но мир твой дом.
Дух лесной, или же леший мудрый.
Любишь всех зверей, живущих в тех краях.
Ты ушёл от мира грязных судеб,
В мир, где им не ведом даже страх.
Сядешь тихо на луне качалке,
В руке книга, а в другой цветок души.
Ты кудесник, что рождает силуэты нимф и прялки,
Мудрый дух, что познает восходы в той глуши.
***
Я лечу на небо, я лечу над вами,
Чтобы стать свободной, чтобы стать реальной.
Я лечу над всеми, я лечу над миром.
Не нужны мне реки, не нужны мне ивы.
Глоток жизни свежей,
Запах рос наивных.
Я лечу над светом,
Чтобы стать счастливой.
Я вдыхаю розы, я вдыхаю липы.
Я лечу в Париж, или же на Кипр.
Я лечу туда, куда хочет разум,
Там где жизнь залечит прочие проказы.
Я лечу, чтоб сердце яростно горела,
От огня побед, от награды смело.
***
Гордость, в лицо, бросая прохожим,
Ты не старалась стать им хорошей.
Длинный язык, что не скажет им толком,
Слово в кармане не держится долго.
С точками с помощью и расстановкой,
Ты им представилась милой воровкой,
Что в нежности близких одухотворяет,
А в дурости напрочь о них забывает.
Где гордость берётся в том крошечном теле.
В худых ли кистях, на локтях иль плече.
Откуда та смелость, что прыщет из недр,
Миниатюрной застенчивой тле.
Ты умна, прожорлива и смело одета.
Бываешь, однако, порою нелепа.
Но в сущности даже такие моменты,
Восхищают, тая аплодисменты.
С тобою тягаться последнее дело.
Заставишь свихнуться и спрыгнуть с предела.
Где нежность сливается с буйствами красок,
Дарующих гнев, и таланты рассказчика.
Любезна с гостями, мила с кавалером.
Вся прыщешь сарказмом наедине с пленом.
Ты та кто ты есть, разна и прекрасна.
Горда, сногсшибательна и слишком опасна.
***
Когда судьба подстроит ловушку,
Впадая в ярость нетленной души.
Ты тихо присядешь на край раскладушки,
У берега самой тщеславной реки.
Когда пастух гонит стадо баранов,
Ты спозаранку встаёшь все узреть.
Вернувшись назад все, играя шарманку,
На кончиках пальцах уставших костей.
Когда разгоняя машину на старте,
Ты бережно поднимаешь звезду.
Проплывая во сне, на летучем засланце,
У полной луны, тихо скажешь смогу.
Судьбою играть ты не думаешь даже.
Прислушавшись сердцем, доверив ей свет,
Ты знаешь, что руки готовы сорваться.
Где теплится нежность в морозной зиме.
На пике судьбы, на границе признания.
Твой разум доверил себя власти сил,
Что нежно уложат тебя в одеяльце,
Что скроют от дел, что ты не просил.
Когда ты узришь знаки посланий,
Когда ты заверишь себя той судьбе,
Тогда ты готов вновь увидеть признание,
Любовь и надежду, и веру к мечте.