Но омут сам живёт по-человечьи:
по ком-то глухо стонет птица-выпь,
кувшинки – в ряд, как траурные свечи,
и месяц тонет в призрачную глыбь...
Там пескари червей хватают мерзко!...
Там пескарям от щуки нету сна!...
И в рябьем небе весело и дерзко,
как истребитель, носится блесна!...
Москва придумает меня
Назло несчастьям и насилью,
чтоб зло исчахло наяву,
Земля придумала Россию,
а та – придумала Москву.
И вечно жить тебе, столица!
И, грешным делом, я хочу
стихом за звёзды уцепиться,
чтоб хлопнуть вечность по плечу.
Живу тревожным ожиданьем,
бессонно ямбами звеня...
Мой триумфальный день настанет:
Москва
придумает
меня!
Автопортрет
Коварный, вздорный, непослушный,
один, как ёлочка в бору...
И нет опасности насущной,
что я от скромности умру.
За кем-то смерть летит в конверте,
за кем-то долг бежит босой...
За мной гоняется бессмертье
с тупой заржавленной косой.
Я винный след в тайге оставлю,
закуской белок подкормлю.
Я пьянством Родину прославлю,
свою Россию-во-хмелю.
Я сам с собой устрою встречу,
надев на голову ведро...
По соловью шарахну речью
и цаплю цапну за бедро...
Пусть ваш Пегас стыдливо прячет
свой голубой невинный глаз...
С тоскливым храпом жеребячьим
кобылу любит мой Пегас!
Пройдут в народе чудо-слыхи,
что я таков, а не таков...
Мои уродливые сти́хи
нужнее правильных стихов.
Убеждая, побеждай
Известно всем, что звери – звери,
огонь – огонь, цветы – цветы...
Что светоч подлости – Сальери,
а Моцарт – гений доброты.
Но день текущий поминутно
..Итак, приказ: внушить кому-то,
что был Сальери не злодей.
Задача трудная, бесспорно,
но разрешимая вполне...
Начнём с того, что день был чёрный,
и Моцарт смерть видал во сне.
Она в сальерином камзоле
всю ночь тиранила кровать...
Ах, мысли, мысли, си-бемоли...
"Давай, Сальери, выпивать!"
Так он сказал, совсем невинно,
не глядя, в общем-то, назад...
Но в чёрной крышке пианино
он видел всё: вино и яд!
И хлынул мыслей водопадец,
и Моцарт с каменным лицом
проговорил:
– Сальери, братец,
Пока один бродил в подвале,
другой – стаканы подменил...
..........................
Сальери в церкви отпевали.
Весь свет Сальери хоронил.
Аккорд...
Рыданье...
Суть идеи...
И в заключенье-грозно взвыть:
"Доколе ж Моцарты-злодеи
нас будут ядами травить?"