* * *
Сердца́ глаголом не умея жечь,Так и живу, по крохам собираяРазумную обыденную речь.Другую, как ни тщусь, не понимаю.
Осколки 2
Дом, где живет моя душаИ постарел, и обветшал,Но для души удобен.
Душа живет в нем не спеша.Она – хозяйка в доме.
* * *
Знакомя с теоремой ПифагораКрасавицу четырнадцати лет,Увидел на окне, за шторой,Фиалок маленький букет.
* * *
Слова приходят к нам гурьбой.Строка рождается в минуту.Но, твердой обеспечена валютой –Поэта собственной судьбой.
* * *
На печке скудный варится обед.Поленья и трещат, и весело пылают.Господь меня хранит от невозможных бед.Он лишь возможными дорогу устилает.
* * *
Хоть длинен перечень напастейИ перебои сердца – чаще,Мы, спозаранку, не ворчим…
Испытываем редкостное счастье,Не находя ему причин.
Бродский
Поскольку он любви по жизни не добрал,То стал писать стихи. Он на стихи поставил.Соорудил из них высокий пьедесталИ два десятилетья нами правил.
Мы малодушно спали – он нас в бок ширял.И мысли порождал, как брагу горькую, закваска.Один глагол нас оживлял, другой нас отравлял.Мы слушали его с восторгом и опаской.
В конце концов пресытились. Устали мыОт сильнодействующего средства…Поклон тебе, исследователь тьмы!Прости недружелюбное соседство.
2016 год
«Зима влажна, как промокашка…»
Зима влажна, как промокашка,Которой слезы вытерты. И нос.Не надо принимать всерьезЕе минутные капризы.Денёк, другой, наст схватится. МорозСкует и скрепит дерева. КарнизыСосульками облепит. Ты права.Важны поступки. Не слова.Ты – храбрая портняжка.Жанна Д. Арк,Которой храбрость, разве паркПустынный, отметит.Давно с тобою мы на свете,А ты всё молода. А я всё стар.
«Присутствие незримое свободы…»
Присутствие незримое свободыНам незаметно до тех пор,Пока внимательный надзорДуши летучей не коснется.Тогда бредешь, не зная бродаИ всё – ненастная погода.Всё – запустенье и разор.Но ты еще не понимаешьПроизошедшего с тобой.И по привычке улыбаешь –Ся, когда торопишься домой.Но дом, как будто Антарктида.Да и улыбка, словно льдинаВ холодной проруби. Зимой.
А как тебе когда-то пелось!Переливалось через край.Светилось, радовалось, млелось.В стакане ложечка звенела,Помешивая утром чай.И как дышалось полной грудью,Какие рядом были люди…Но вспоминай, не вспоминай!
…………
Всё так. Лишь только потеряемМы невесомый легкий дух,То не живем, а ковыляем.И не друзей своих встречаем.А стариков, да их старух.
Ночь в ноябре
Хитросплетение голых веток.Печаль смиренная и сладкая.Из сочетания тьмы и светаДуша единственная складывается.И ты стоишь в шубенке старенькойПосередине мирозданияИ звезды влажные мигают,А ты не знаешь их названия.
И мир вокруг без швов и шума,Без лоскутов и без кусочковЛежит перед тобой, задумавшись,Ноябрьскою холодной ночью.
«При тусклом свете октября…»
При тусклом свете октябряНа жизнь свою смотрю иначе.Душа, как лампочка горя,Одна лишь освещает дачу.
Ушли заботы и тревога.Размыты ближних адреса.А осень рядом. ПонемногуСмиряет пышные леса.
Она, как редкостная птица,Кружит, курлычет и кричит.И то ли юность тебе снится,И то ли нежность в тебе спит.
Сентябрьские ночи
Бредешь незряче. Невпопад.Темны и строги стали ночи.
Душе теперь не до услад.Серьезен полунОчный взгляд,Открыты в поднебесье очи.
Хуторок
Отсутствие домов – лечит глаза.Лес с трех сторон – будто гроза.А на восток – открыта даль.Там поле, сырость и печаль.
И дни, как братья – близнецы.И строги, будто погранцы.Здесь нет забот и нет потех.Здесь одинаково для всех
Проходит год, проходит век…Здесь редко виден человек.Лишь плачет ветер за окном,Пронизывая насквозь дом.
………..
Мне эта доля по нутру.Что ввечеру, что поутру.А, прошлого, былого вязьЯ, точно ластиком, сотру.