— Присядь, — тихим голосом произнес мужчина, не поднимая головы от бумаг, и ноги девочки сами понесли ее к посетительскому стулу.
Она раздраженно отмахнулась от навязанного приказа, засопела недовольно.
— Молодец, — так же безэмоционально похвалил Упырь, — менталистику однозначно будем развивать, а вот со стихиями придется что-то сделать. Но сначала… — он поднял голову, глянул на нее своими светлыми, почти прозрачными глазами и девочка поспешно отвела взгляд. Нет, мужчина не был безобразен. Черты лица его были правильными, но все портили до голубоватой синевы цвет кожи, незаметные брови, ресницы и светло-голубые глаза. Волос не было. На бритом черепе чернела татуировка: незнакомый символ.
Оля положила руки на колени, сжала пальцы, сдерживая дрожь. Теперь было понятно, почему «Упырь». Директор выглядел выходцем с того света.
— Сначала, — повторил он задумчиво, — нам надо снять твой браслет.
Оля растеряно коснулась тонкой полоски на коже. Браслет был небольшим, но красивым — со сложным узором мелких камней и расставаться с ним было откровенно жаль.
— Мастер, прошу, — пригласил директор.
Оля, вздрогнув, посмотрела на шагнувшего к ней из угла мужчину. Надо же… она его и не заметила. Гость носил темно-серый комбинезон, рыжие волосы были перехвачены на затылке лентой, на голове странные очки.
— Руку, — проскрипел мастер, раскрывая черный футляр.
Оля продолжила сидеть, напряженно рассматривая странное приспособление.
— Ты же не хочешь, чтобы тебя нашли? — смягчил голос Шлейх. — А браслет — это след.
Оля сомневалась. Нашли? Смотря кто. Брата она бы очень хотела увидеть. И маму. И отца. Да, точно. У нее был отец. Но готова ли она встретиться с врагами?
— Вы научите меня защищаться? — спросила, подняв голову и смело встретившись со взглядом Упыря.
Тот понимающе усмехнулся и согласно кивнул.
— Можешь не сомневаться.
И она решительно положила ладонь на футляр.
Глава 5
С браслетом мастер возился долго. Что-то там шептал, водил руками. Чужая магия неприятно колола кожу. Потом он достал трубку, из которой ударил тонкий язычок синего пламени.
— Не дергайся, — предупредил мужчина.
Внутри что-то заныло, заскреблось… До слез. Словно еще одна ниточка рвалась с прошлым, и она сама согласилась на это.
Но директор прав. Если кто-то желает уничтожить ее семью, сейчас она ничего не сможет с этим сделать. Но в будущем сделает. Обязательно. Станет сильной. Будет старательно учиться. И тогда сможет вернуться домой и одолеть всех врагов.
Оля выдохнула, когда язычок пламени коснулся браслета, а кожа вокруг заледенела под наложенным защитным заклинанием. Выдохнула, обещая себе, что потеря браслета не помешает ей вернуться домой.
— Вот и все, — мастер щипцами аккуратно подцепил разомкнутый браслет, и тут сверкнуло, грохнуло, запахло озоном.
Мастера отшвырнуло к стене, впечатало так, что сверху, задрожав, рухнул вниз портрет солидного вида мужчины.
Директора протащило по полу до стула, там и уложило на пол.
Резко запахло дымом.
— Вот же сдыхла! — донеслось разъяренное из-под портрета.
Шлейх уже поднимался, поспешно гася начавший тлеть пиджак. Он ничего не сказал, но взгляд его был более чем красноречив.
— Вечно эти стихийники какую-то подлянку подложат напоследок, — принялся поспешно оправдываться мастер, снимая очки и с огорчением разглядывая треснувшее стекло.
— Вечно вы торопитесь, — вздохнул директор, посмотрел на девочку и приказал, растеряв все любезность: — Третий класс. Живо. Зверя оставить в комнате.
Оля вылетела из кабинета. Положила руку на дрожавшего от испуга Снежка. Погладила, успокаивая и отправилась к себе.
Сначала долго не могла найти нужную лестницу — полшколы обошла, пока обнаружила, поднялась на третий этаж.
— Вода у тебя есть, яблоко тоже, — перечисляла Оля, поправляя подстилку из сена, кролик выразительно посмотрел на ее постель. — Никуда не смей выходить из комнаты, понял? Вмиг сожрут. Жди, в обед забегу — принесу вкусного. А вечером пойдем погулять.
Снежок послушно положил голову на лапки, прикрыл глаза. Оля посмотрела на него — сердце тревожилось, но брать с собой кролика было еще опаснее.
Около столовой она остановилась возле своих часов — корона бросалась в глаза издалека. С трудом разобрала надпись: «Третий класс» и направилась туда, куда указывала стрелка часов.
Класс встретил ее напряженной тишиной. Пара десятков пацанов напряженно что-то писали, склонив головы над тетрадями. Между рядов ходил высокий, очень тощий молодой человек, следя, чтобы никто не списывал.