— Хотя, знаешь, я готов и год потерпеть, был бы результат! — устало выдохнул Фильярг, и в зарядник полетел еще один ало-желтый сгусток.
Харт понимающе кивнул. Фаттарцы… Пообщавшись с ними, Харт начал считать шакринарцев милейшими людьми. Удивительно, как брат выдержал в их обществе целый месяц и никого не убил. Похоже, талант дипломата в семье не только у Пятого…
Однако все усилия оказались напрасны. Сказалось все: пара дней ожидания допуска, чужой мир, отсутствие помощи со стороны местных. Пока разбирались, пока необходимые разрешения получили… А в поиске важен каждый час.
Харта радовало одно: Фаттара считалась цивилизованным миром. Рабство давно пройденный этап. Один мир, одна страна. Войн тоже нет. Из преступности ведьмы с их темными делами — вечная головная боль, ну и остальное как у всех: деньги, власть, запретные вещества, расширяющие сознание, азартные игры, дома удовольствий. Оля должна там выжить. Не дурочка.
— Мы подали прошение на продолжение поисков, — сказал Третий. Фильярг недоверчиво хмыкнул. Харт и сам не верил, что его одобрят, но попробовать стоило. — Шестой завтра возвращается.
— Он все еще злится на меня за то, что я запретил ему искать сестру? — с мрачным напряжением поинтересовался Четвертый.
Харт вздохнул. Альгар не злился, он был в бешенстве. Пытался прорваться своими силами в Фаттару при поддержке Майры и команды. Еще и Второй туда влез, огня ему в одно место. Бойцов своих отбитых дал — тем все равно где и кому морды бить, главное — с огоньком и весело.
В итоге до Третьего очень вежливо и корректно довели, что фаттарский стационарный портал в Шакри-нару удалось отстоять, хотя пришлось подтянуть для обороны парочку отрядов боевых магов. Еще и менталистов — с десяток. Ну и коллег по ту сторону портала предупредить, что если не удержат, чтоб некромантов пригласили — с Майрой договориться. Желательно мирно. Дети все же…
Харт в тот момент искренне жалел об одном — дети слишком выросли, не выпороть уже. Да и подданные не поймут, если будущего короля по голой заднице…
В отличие от императора Пятый был не столь вежлив. Харт впервые слышал — сообщение младший отправил кристаллом — чтобы Арвэл так ругался. Явно у водников набрался. Какие-то выражения аж захотелось записать и блеснуть потом на разносе подчиненных. А то расслабились окончательно. Пьяные архимаги детей воруют. Так-то понятно, что не по его ведомству, да и этим престарелым уродам никто не указ, но все равно обидно.
— Шестой не маленький уже. Понимает, что фаттарцам доверия нет. Кто знает, как они решат его использовать, пусть мы для них и пятнышко на карте. Но поговорить вам стоит.
Четвертый согласно вздохнул.
За этот месяц он осунулся, постарел. На заострившихся чертах лица лежал отпечаток горя.
— Как жена? — спросил Харт, понимая, что сам он… за собственного ребенка… переживал бы не меньше.
— Держится. Она у меня сильная.
Сильная, — мысленно согласился Третий. На ассаре вообще много чего держится. И одному Девятиликому известно, какой ценой дается ей эта выдержка.
Они помолчали. Каждый думая о своем.
— Тут такое дело, брат, — не стал тянуть с разговором Харт, — твой старший…
— Ах ты ж, зараза!
Вальшгас подкрался незаметно и, уловив момент, с силой ткнул мордой в спину. Иль как раз тянулся за ведром и равновесие удержать не сумел.
На грохот выглянул Ирлан, глянул на валяющегося носом в пол командира, на торжествующую морду твари над ним и с тоской подумал, что сейчас бы огоньком по наглым глазам… Особого вреда не будет — чешуя у вальшгасов прочная, но напугается изрядно.
— У-у-у! Тварь! — погрозил Ирлан черенком лопаты. Вальшгас демонстративно хлестанул себя длинным хвостом по бокам. Развернулся и неторопливо двинулся по загону, косолапо переставляя лапы и цокая когтями по дощатому полу.
Вот! Даже вальшгасы их не уважают! Ирлан посмотрел на поднимающегося командира несчастным взглядом. Тот отвел глаза. Упрямо поджал губы.
Они уже месяц работали чернорабочими. И ладно бы только работали. Так всякий норовил их предателями объявить. Каких только оскорблений им не довелось услышать. Еще и гадили в открытую. Опрокидывали собранный мусор. Морозили воду в ведрах, чтоб нельзя было пол помыть. Подвешивали метлы в воздух — не достать.