Потом пришел Альгар. Долго сидел молча у ее кровати, сосредоточенно думая о чем-то.
— Первым делом я издам указ, запрещающий контакты с Фаттарой, — заявил он наконец, мрачно глядя перед собой. Оля вздрогнула, испуганно посмотрела на брата. Впервые она видела его настолько пугающе серьезным.
— Ненавижу их. Похищают детей, а потом используют.
— Нет! — торопливо выговорила девочка.
— Они не все плохие, — смущенно добавила она, опуская голову под возмущенным взглядом брата.
— Еще и защищаешь их, — поджал тот губы. Глянул неодобрительно. Вздохнул. — Маленькая еще. Многого не понимаешь. Смотри, какой стала. Не улыбнулась за эти дни. Плачешь по ночам. Майра, знаешь, как ругалась. Сказала, у тебя часть сердца мертво, и теперь непонятно — оживет ли. Думаешь, так легко оказаться оторванной от семьи? Разлука убивает, даже если память стерли, сердце все равно помнит и страдает. И что? Никто за это не ответит⁈
Оля испуганно заморгала. Таким рассерженным брата она никогда раньше не видела. Она помнила его веселым курсантом, а теперь перед ней сидел молодой мужчина, к которому страшно подступиться.
— Не надо, чтобы кто-то отвечал, — просительно коснулась она его руки, — и мэтра Герхана наказывать не надо. Он не специально. Сам не помнит, что сделал.
— Так это все-таки он! — донеслось яростное от двери, и в палату ворвался отец. — Так и знал, что это тот старикашка, чтоб ему бородой подавиться!
— Нет, Герхан хороший! — подскочила на кровати Оля. — Он меня защищал, когда… — она запнулась, не желая еще больше расстраивать родных.
— Ну-ка, ну-ка, — вкрадчиво поинтересовался Харт, входя следом за братом, — от кого тебя потребовалось защищать? Расскажешь? Вижу, у тебя появились силы для разговора.
— Нет, — замотала головой девочка, жалея, что сорвалась. Ей отчаянно не хватало слов, чтобы правильно объяснить то, что произошло. А если ее поймут неправильно, то могут закрыть доступ в Асмас всем фаттарцам, и Ветру тоже. И чтобы не наговорить лишнего, она решила молчать.
— Фамильное упрямство, — со вздохом резюмировал Третий, со скрытым одобрением рассматривая насупленное лицо девочки.
Через пять дней после возвращения Оли они все так же мало знали о том, что с ней произошло. Какая-то учеба в какой-то школе. Странная методика подавления стихий. Блокировка памяти. И шантаж жизнями неизвестных детей, чтобы украсть из Асмаса артефакт. Теперь еще всплыло имя похитителя: Герхан.
— Ладно, можешь и дальше молчать, — хмыкнул Харт, — просто я хотел сказать, что к нам поступил запрос на открытие портала для делегации из Фаттары. Думал, тебе будет интересно. Но если ты все еще чувствуешь себя плохо…
— Нет! — Оля торопливо откинула одеяло. Альгар придержал, помогая подняться. — Я готова. Я могу.
— Вот и ладненько, — улыбнулся ей Третий, — хоть они что-нибудь расскажут.
— Знаю, ты против, — он с пониманием посмотрел на Шестого, — но нам нужна правда. А кто-то продолжает играть в героя, — Оля смущенно потупилась. — Да и собственность надо вернуть. Кролики, между прочим, стоят на учете, как учебные пособия. Кайлес мне уже третью петицию прислал с требованием вернуть ценнейшее животное домой. А с его доставучестью проще самому в Фаттару отправиться, чем отказать.
— Столько лет они нас игнорировали, — несогласно проворчал Альгар, — считали мелкой, не заслуживающей внимания страной, а тут такая честь…
— Думаю, причина перед нами, — задумчиво произнес Харт, кивая на Олю.
Глава 17
За день до этого. Шакри-нару. Дворец
— Казните меня, ваше величество! Я заслуживаю смерти!
Вопль отразился от стен приемного зала, был подхвачен журчанием водопадов и одобрен эхом: «Смерти, смерти».
Ансель распростерся на полу, всем телом вжимаясь в холодный камень. Внутри стыла равнодушная усталость. Он сошел на берег, как только корабль достиг материка и прыгал по порталам, пока голова не стала кружиться, а во рту не поселился стойкий вкус крови. Но и тогда не остановился. Принял стимулирующее снадобье и снова бросился в путь. Ему хотелось как можно скорее попасть во дворец. Опередить доклад асмасцев. Смягчить первое мнение. Покаяться самому. Чтобы выглядеть заблудшим дураком, а не предателем.
Его влияния хватило, чтобы урвать минуты аудиенции. Один на один с императором, не считая стражей и секретаря.
— Лорд Ансель? — донеслось удивленное с трона. — Мне показалось или кто-то посмел испортить вам лицо?