Она сделала шаг навстречу, смотря в его глаза. Он, словно что-то осознав, тоже.
Их разделяло небольшое расстояние. Хантер видел, как она глубоко дышала, как горели ее глаза.
Они почти одновременно преодолели разделяющее их расстояние. Их первый поцелуй. Он был слишком жарким для обоих.
Оба забыли, что нужно дышать. Они задыхались от этой страсти. Хантер даже не заметил, как прижал Трису к ее кровати своим весом.
-Стой, стой, стой… Мы должны остановиться: проговорил Бог войны.
-Почему?: чуть ли не всхлипывая, спросила Триса.
-Ты не должна этого делать на эмоциях, моя огненная Триса. Ты должна быть в этом уверена: проводя по ее щеке, произнес он. «Ох, знала бы ты, милая, сколько усилий мне потребовалось, чтобы оторваться от тебя»: думал Хантер.
-Я…Я…Я тебе не нравлюсь: дрожащим голосом, спросила стихийница.
-Глупая…: начал мягко он.
-Сам такой: вспылила она.
-Вот и ты. А ну перестань быть такой неуверенной. Ты невероятная Триса. Ты мне безумно нравишься, но для этого сейчас не время: улыбаясь ей, ответил Хантер.
Он направился к двери.
-Не уходи, пожалуйста: тихо попросила она.
Хантер обернулся и с улыбкой произнес:
-Хорошо.
Они уснули, обнимаю друг друга.
После этого началась череда их препирательств, поцелуев, ссор и жарких горизонтальных, а иногда и вертикальных примирений.
Они скрывали свои отношения, но стихийницы догадывались о них. Слишком уж были заметны эти искры, летающие между ними.
Так прошло пять лет. Возраст девушек остановился. Они остались вечно молодыми.
Стихийницы постоянно находились на заданиях. После одного из них Триса прибыла в город Богов еле живой. Остальные были в менее помятом состоянии. И в тот день Хантер решил, сейчас или никогда.
После того, как Триса пришла в себя, Бог пришел к ней.
-Как же ты меня напугала, глупая девчонка. Кто тебя просил лезть в самый эпицентр? Нужно было быть с остальными. Вы бы прикрыли друг друга, потому что вместе сильней, горе ты, луковое: ругался он на нее.
Она лишь виновато улыбалась, осознавая свою вину.
-Я тоже тебя люблю, милый: ответила она ему.
-Кстати об этом… Моя маленькая огненная Беатриса, согласишься ли ты стать моей женой?: коварно улыбаясь, сказал Хантер.
-Что?: удивленно переспросила Триса.
Когда до нее дошел смысл слов, она взвизгнула и обняла его.
-Это означает: да, конечно, или да, безусловно?: ухмыляясь, спросил Хантер.
-Ну, ты и самоуверенный: возмущенно произнесла Триса, пытаясь отстранить его от себя, но у неё не вышло.
-Какой уж есть: засмеялся Бог.
-И другого мне не надо. Я согласна: ответила Триса.
Объятия стали тесней, поцелуи слишком жаркими. Огненная стихийница и Бог войны – это звучало, как гремучая смесь. Потому что таковой и являлась.
Это был их последний раз.
Триса заплакала, потому что вспомнила, что произошло после. Он ей изменил.
Она приехала после очередного задания с девчонками и направилась в его комнату. И увидела его с ней. Это была, кажется, одна из подопечных Богинь. Жрица.
Боль. Душащая, разрывающая. Ей не было так больно в жизни никогда. Даже от ран, нанесенных врагами.
Триса хлопнула дверью. Только бы не заплакать. Нельзя, ни здесь, в коридоре, где куча свидетелей её слабости. Девчонки заметили Трису и, не сговариваясь, отправились за ней в комнату.
Это был самый ужасный год в жизни стихийницы. Она знала, что он хотел с ней поговорить. Девочки его не пустили. А потом он уехал. И вот теперь, спустя столько времени, Хантер заявляется здесь, у демона на рогах. Нет, к такому она не готова. Пускай прошло много времени. Хотя какое много? Полтора года.
Это слишком мало, чтобы залатать раны. Триса не была готова к встрече с ним. И будет ли? Но она должна, ради Лиуранетты и девчонок.
Это её обязанность, как Стихийницы. Быть сильной, защищать других.
Глава 6. Вперед, нельзя назад.
Наутро около трактира «Веселые огры», было столпотворение.
Хантер и Лотар лишь возмущенно молчали, наблюдая за происходящим.
-И это воины с многолетним опытом?: усмехнулся Лотарин.
-Они всё еще женщины: хмыкнул Хантер.
Вайни грозно на них посмотрела, а два проводника сделали вид, что говорили совершенно не они. И вообще, какие милые грязные окна у трактира.
Пять девушек бегали со второго этажа к выходу. Туда и обратно.