— Это специальный артефакт, который выделит избранных. Они пойдут с нами в Верхний Мир, — эльф вытянул руку, и куб взлетел.
Куб разлетелся на шесть частей и стал вертеться. Я затаил дыхание, как и все вокруг меня. Малика крепче сжала мою руку.
Ей все очень сильно не нравилось.
И тут! Две части куба подлетели к нам и осветили меня и Малику. Все смотрели на нас, а я не мог поверить. Я избран для Квеста? Я?
Я посмотрел на Малику и меня едва не снесло ее эмоциями. Смесь была такой ядреной, что я не мог разобраться, как бы ни пытался. Пару секунд спустя она посмотрела меня. Впервые в жизни я видел ее такой: зеленые глаза широко раскрыты, лицо бледнее, чем обычно. Я почти услышал, как скрипят ее зубы, но шум толпы резко ворвался в мою голову, и я перестал слышать хоть что-то.
— Я, Обтус… — начал стихийнник с фальшивой торжественностью.
— Я, Стултиор… — продолжил эльф,усмехаясь.
На мгновение, я слышал только их. На это же мгновение я не чувствовал ничего. Абсолютная пустота и что-то липкое внутри.
— Мы подтверждаем выбранных!
Если и был момент отказаться, то мы его пропустили. И Малика наверняка думала об этом же, судя по тому, что руку я почти не чувствовал.
— У вас есть время повращаться с родными и взять с собой личные вещи, если вдруг хотите, конечно.
— Хотим, — крикнула Малика. Впервые она повысила голо. Никто никогда не слышал, как она кричит.
— Конечно-конечно, — стихийнник винил. — Мы не будем слушать.
Ко мне уже быстрым шагом шла мама, за собой она тянула растерянную сестру. Я смотрел на них, но словно не видел.
Что-то вокруг происходило, но я не был уверен, что я в этом участвовал.
Я махнул головой. Ладно, я избранный. Я мечтал об этом всю жизнь, верно.
— Пап, мам. Малышка, — я улыбнулся подбежавшей сестре, отпуская руку Малики. Я повернулся к ней, но она только покачала головой:
— Ничего страшного.
— Я не малышка! — взвизгнула сестренка и кинулась на меня, сжимая меня в объятиях. Я поднял ее на руки.
— Конечно-конечно!
— Луций.
Отец выглядел плохо, словно постарел на десяток или два. Теперь его злость, раздражение и все остальное было понятно. Мама едва не плакала, я видел, как она старалась держаться. Лишь на секунду я позволил себе заволноваться по-настоящему.
А затем я снова ободряюще улыбнулся.
— Я вернусь, мам, пап. Вот увидите! Я ни за что не пропущу свадьбу малышки!
Мама слабо улыбнулась. Пусть и немного, но это было лучше, чем видеть ее бледное, испуганное лицо.
— Я не выйду замуж! — снова взвизгнула сестренка и сильнее прижала ко ме, едва ли не душа меня. Я засмеялся и похлопал ее по голове.
— Да-да, все мы так говорим…
Отце так ничего и не произнес, только смотрел куда-то вдаль. Я хотел и его утешить, пообещать, нет, поклясться, что вернусь. Что стану сильнее, чем сейчас, что стану сыном и старейшиной, которым не только он, а все будут гордиться. Что мое имя будет в истории, как самого лучшего старейшины со времён Тайной Вспышки — основателя Верхней Реки. Но меня прервал крик:
— Я говорил тебе бежать отсюда, а, засранец мелкий, — скрипучий голос Старика пронесся по всей площади, заставив всех присутствующих замолчать.
— Явился, — одновременно вздохнули и Адха, и отец.
Ничего не понимал. И уж даже не хотел. С платформы раздался смешок.
— Все еще жив, Диффик? Удивительно. Не думал, что люди столько живут, — эльф улыбался, словно встретил старого друга. Старик выглядел так, что если бы не возраст, то эльф был бы мертв.
— А ты все еще на паршивой работенке и крадешь детей. Что, обещанное повышение так и не дали?
Эльф улыбнулся. Жажда убийства накрыла всю площадь, если не всю деревню. Я кашлянул.
— Эм, Адха? Думаю, нам прощаться, верно? Я буду скучать по тебе, ведьма, — я решил игнорировать и Старика, и эльфа, и всех остальных, кроме своей семьи.
— Идиот, — Адха вздохнула. — Ты идиот. Береги себя и береги Малику. Пожалуйста, ни за что не разделяйтесь. Поняли меня, оба?