— Да. Я не дам его обидеть, — серьезно кивнула Малика. Мы посмотрели друг на друга. — Мне ничего брать не надо, у меня все с собой.
Я кивнул. Она всегда носила с собой все свои вещи, после того как, в Общем Доме у нее украли всё, что осталось от матери.
Пару минут потратили на то, чтобы успокоить сестру. Я сто раз пообещал, что вернусь и все будет хорошо. За это время работница дома принесла небольшую мамину сумку с самым необходимым. Перед самой отправкой снова вздохнул.
— Твоя мать, — начал он, но мама пихнула его локтем. — И я. Хотели подарить тебе это на Новый Год. Но раз уж так получилось, то возьми сейчас.
Отец протянул мне шкатулку. Я заглянул в нее одним глазком и закрыл крышку. Я уставился на отца, а мама рассмеялась.
— Видишь, Магнус, я же говорила тебе, что ему понравится!
— Что там, — Адха пыталась вырвать у меня шкатулку, но я лишь крепче прижал ее к себе. — Ну и ладно.
— Я… Пап. Мам. Спасибо.
Они лишь покачали головой.
— Что ж! Время отправки! Заканчивайте и пусть избранные поднимутся сюда.
Я понял, что не попрощался ни с кем из своих школьных друзей и приятелей и, на самом деле, не хотел это делать. Пусть мы были на площади, пусть я был сыном старейшины и следующим старейшиной, прощание было сугубо семейным. Личные. И я не хотел прерываться на не сильно близких мне людей.
— Готов? — Малика взяла меня за локоть. Ей было страшно. Я коротко мотнул головой, но сказал:
— Да. Пойдём?
— Пошли.
Шкатулку я убрал в сумку и, поднявшись на платформу, оглянулся в последний раз.
Верхняя Река была деревней на горе, среди редкого леса, около истока реки. Защищенная со всех сторон скалам, с которых каждый год падали то дети, то пьяницы, прохладная из-за высоты и всегда освещенная солнцем. Деревня, в которой я родился и из которой я не хотел уходить даже ради загадочных и прекрасных стихийнников.
А вперед ждало только темное небо и россыпь незнакомых звезд.
Глава 2: Выше Небес
Первое что я узнал про Верхний Мир — он очень яркий. Цветные стекла ничуть не помогали, даже делали хуже. Глаза слепило от огромного количества цветов и света. Многие цвета я видел впервые и даже не мог представить, как они должны называться. В наших горнолесных краях привычными цветами были зеленый, коричный, каменный и белый, если снег выпал. Некоторые цветы радовали желтым, красным, иногда розовым, а самым редким и самым ценным был голубо-золотой цветок, который вырастал только тогда, когда Богиня Времен хотела порадовать людей. Поэтому он назывался Божьим цветком. Считается что он приносит удачу на весь ближайший год. Поэтому, наверное, родители и подарили мне его.
Идя вслед за стихийнником и эльфом, которые переговаривались на своем языке, я сжимал в кармане цветок и иногда поглядывал на Малику. Пусть она и казалась спокойной, я знал, что она сильно беспокоится и волнуется. Ей точно было плевать на Верхнюю Реку, ей не нравились стихийнники и пустые коридоры. А я и сам слишком нервничал, чтобы хоть как-то поддержать подругу. Хотя должен был, потому что я старше.
— Сейчас мы передадим вас временному куратору, — сказал стихийнник, Обтус, обернувшись к нам. — Мы почти дошли, так что, давайте поторопимся.
— Вы не устали? — эльф, Стултиор, улыбнулся. Я почти поверил им двоим, но от них едва ли не воняло презрением к нам. Поэтому я вежливо улыбнулся:
— Нет еще, спасибо за беспокойство.
Малика согласно кивнула, даже не смотря в нашу сторону.
Еще пару минут мы шли в тишине, и я, достаточно успокоившись, взял руку Малики в свою. Позволил ей до боли сжать мою руку. Она никогда не признается, что волнуется и не позволить помочь, но за столько лет дружбы, я смог добиться некоторых успехов. Теперь, по крайней мере, Малика позволяла прикоснуться к ней и ее злости, хоть как-то, но помочь ей справиться.
— Почти дошли, — сообщил Обтус странно облегченным тоном.
Впереди показалась огромная, высокая арка. Я не мог найти слов, чтобы хоть как-то описать ее. Она была слишком красивой, чтобы человек вроде меня мог по-настоящему ею восхититься. На арке были вырезаны цветы, какие-то голые люди и солнце. Очень много вырезанного из камня солнца. Такого камня я, кстати, никогда не видел. Белее снега, но с темными узорами, как будто кто-то макнул чернила в воду.