Не смотреть, только не смотреть. Может быть, тогда он исчезнет. Или окажется, что мне почудилось: вдруг эта антимагическая зона вызывает галлюцинации? Клянусь, что расцелую Правителя, если он будет кем-то другим, кем-то незнакомым. Не открывай глаза, Ника.
Плащ перестал шуршать, затихнув примерно в полуметре от нас. По последовавшему далее шелесту ткани я сообразила, что Правитель опустился перед нами на тот же уровень, видимо, для более удобной и успешной коммуникации. Нет, не перед нами. Передо мной.
Я ощутила едва заметное дуновение ветерка возле лица, наверняка созданное движением руки, но так и не почувствовала никакого прикосновения, потому что затянувшуюся тишину нарушил голос Максима.
— Не смей прикасаться к ней, — неестественным для себя голосом пророкотал он, и от этого жуткого рыка я перестала дрожать. Несмотря на своё полное бессилие, Макс не смог оставить меня без защиты, даже такой крохотной и незначительной в данной ситуации. Меня затопила волна благодарности, но я ничего ему не ответила, поскольку все еще боялась подавать какие-либо признаки жизни.
Едва слышный вздох Правителя подействовал на меня, как смертоносная лавина, и я бы рухнула на пол, если бы не была закована в магические путы. Этот голос, эти глаза… Не смотреть.
— Здравствуй, Немезида.
Голос, который я надеялась больше никогда не услышать, острым лезвием прошелся по моим натянутым нервам, и они звонко лопнули, разлетаясь невесомыми обрывками. Я была уверена, что слышала этот противный, режущий слух звон. Из глубин измученного сознания начала медленно подниматься тяжелая, мерзкая волна отвращения, презрения, ненависти и еще целой гаммы тёмных, пронизанных отчаянием и безумием чувств. Я прикасалась к нему, обнимала и целовала, а в итоге он оказался даже не человеком — чудовищем, разрушающим наши миры и прикрывающим это благими намерениями. Чудовищем, которое мимоходом хотело принести меня в жертву, словно я была всего лишь заблудшим животным, к своей неудаче попавшимся в лапы кровожадных жрецов. И какой смысл был в моем спасении, если теперь я снова оказалась в когтистых лапах этой сволочи, стою перед ним на коленях, не в силах пошевелиться, и просто-напросто боюсь открыть глаза. Черт возьми, неужели моя судьба — погибнуть от его рук? И если в первый раз я ускользнула от смерти, которая уже маячила тенью за моей спиной, то теперь сбежать не получится. Спастись от коварного Звездочёта и избежать гибели, посланной Правителем, — это всё-таки чертовски разные вещи, ха.
— Скажи мне хоть что-нибудь.
Раз, два, три, четыре… До чего же страшно открыть глаза, и как я, такая трусиха, до сих пор выдержала войну? Чёрт, я пережила падение с дракона, коматозный сон Пустыни Забытия и множество сражений! Мне не страшно.
Те же глаза цвета морской волны, что и у меня. Те же темно-каштановые волосы. Те же красивые черты лица и омерзительно-печальная полуулыбка, словно её хозяин искренне сожалел о моей предстоящей кончине. Сделав неглубокий вдох, я вздернула подбородок и устремила к Краймиусу взгляд, наполненный ледяным равнодушием. Я смогу выдержать его присутствие достойно и не скачусь в истерику, выкрикивая оскорбления. В конце концов, сейчас я была не сбежавшим из деревни на войну наивным Звездочётом.
— Моё имя Ника.
Крайм улыбнулся старой-доброй улыбкой Звездочета-рыбака, которая когда-то гипнотически на меня действовала. Если он думает, что во мне всколыхнется хоть что-то от забавной Немезиды, то он редкостный идиот. Но, естественно, он так не думал.
— Я знаю, разумеется, — мягко произнёс он, не сводя с меня глаз. Что за странную манеру разговора он выбрал? Уж теперь-то, когда все маски расколоты и сожжены, можно не притворяться заботливым другом. Что убитый псевдо-Правитель, что настоящий — сплошные актёры, позорящие себя своей убогой игрой. Хотя как мне тогда охарактеризовать себя, однажды в эту игру поверившую?
— Ника, что происходит? — ровным голосом спросила Эрика, включаясь в наш не клеящийся с Краймиусом диалог. Жаль, что я не могла повернуться и увидеть её лицо, потому что слышала — по её тону, скрывающему бушующие эмоции, — она поняла. Догадалась, что человек, который недавно выдернул из мира мёртвых тысячи душ, и тот, кого я так ревностно защищала на суде, — это один и тот же персонаж. Конечно, это было невозможно, но мне показалось, что я начала ощущать мысленные проклятия, стройным рядочком тянущиеся ко мне от подруги. Прости, Рик, но тогда я правда верила, что он всего лишь светлый Звездочет, обладающий целительной магией и желающий спасти свою сестру от смертельной болезни.