На колено! За тетиву! И спускай проворно стрелы,В тьму коварную стреми копья размах.Но рука бессильно виснет, но душа оцепенела —Это Страх, Охотник-крошка, это Страх!
А когда в сиянье молний буря валит ствол и колосИ разверзлись хляби в темных небесах,Все громовые раскаты покрывает жуткий голос —Это Страх, Охотник-крошка, это Страх!
Валуны, как щепки, пляшут в волнах бурного потока,Пятна молнии дрожат на лепестках,В горле сушь, и сердце бедное колотится жестоко —Это Страх, Охотник-крошка, это Страх!
ЕДИНСТВЕННЫЙ СЫН
Перевод М. Гутнера
На засов тугой закрыла дверь, в очаг подбросила дров,Потому что увидела блеск когтей и услышала хнычущий зов.
Распелся в хижине огонь и озарил потолок,И увидел сон Единственный Сын, едва на полу прилег.
Последний пепел упал с головни, и почти потух очаг,И проснулся опять Единственный Сын и тихо крикнул во мрак:
«Неужели я женщиной был рожден и знал материнскую грудь?Мне снился ворох мохнатых шкур, на которых я мог отдохнуть.
Неужели я женщиной был рожден и ел из отцовской руки?Мне снилось, что защищали меня сверкающие клыки.
Неужели я — Единственный Сын и один играл у огня?Мне снились товарищи мои, что больно кусали меня.
Неужели я ел ячменный хлеб и водой запивал наяву?Мне снился козленок, ночью глухой зарезанный в хлеву.
Мне снились полночные небеса, и в Джунглях полночный крик,И тени, скользящие прочь от меня, и красный их язык.
Целый час еще, целый час еще до восхода круглой луны,Но я вижу как днем, как светлым днем, потолок и бревна стены.
Далеко, далеко Водопады шумят — там оленей ночной водопой,Но я слышу блеянье оленят, за самкой бегущих тропой.
Далеко, далеко Водопады шумят — там зеленой пшеницы поля,Но я слышу: рассветный ветер идет, колосья в полях шевеля.