Причиной неудач, всех горестей и бед — Иль случай, иль судьба, иль что-нибудь другое, Но только уж не мы. Один несчастье злое Клянет, с дурной игрой поставивши лабет; Другой, хотя блеснуть с умеренным доходом, Вступает с богачом в неравную борьбу И после, не сведя никак приход с расходом, Винит во всем жестокую судьбу, Как будто бы она и в том уж виновата, Что бедный человек не должен жить богато, А с взяткою одной бостон нельзя играть. Но чтобы вы, друзья, не начали дремать От сих преважных поучений, Не лучше ль мне наместо рассуждений От скуки вам кой-что порассказать? Сюда, друзья, в кружок — я сказку начинаю; В одной из двух столиц, — а точно где, не знаю, Положим, что в Москве — для сказки все равно, — Тому назад не так чтобы давно, Среди веселья жил счастливец, Фортуны баловень, по имени Клеон. И подлинно был счастлив он: Красот московских всех любимец, Душа их общества и зависти предмет; Все маменьки его ласкали И часто дружеский совет Без умысла ему давали (Хваля своих любезных дочерей) Жениться поскорей. И после этого — кому поверить можно — Счастливец сей, признаться должно, Природой был не слишком одарен: Красавцем он не мог назваться, Отлично не был и умен,И даже — я стыжусь по чести вам признаться И даже не умел в мазурке рисоваться, А несмотря на то, как будто б наподряд,Невесты скромные его ловили взгляд. За что, вы спросите, Клеона уважали? Хотите знать? Он был... я вижу — отгадали! Да, да, друзья, он был богат. Но участью своей кто в мире сем доволен?Клеон вдруг сделался задумчив, беспокоен; Стал редко ездить со двора, Вздыхать, грустить, томиться, Иль, попросту сказать, ему пришла пора жениться.Поверьте, в тридцать лет приятней жить вдвоем! Итак, счастливец наш, обдумав все путем,Решился общему последовать закону И, чтоб сомненья все вернее истребить, Отправился тотчас к приятелю Честону И так с ним начал говорить: «Жениться никогда, мой друг, шутить не должно!Уж надо поступать отменно осторожно: Ты опытен и знаешь свет, Так в этом можешь дать полезный мне совет!Из всех невест я двух сестер предпочитаю; Послушай, я тебе точь-в-точь их опишу: Знать мнение твое, Честон, весьма желаю, Но только, милый друг, быть искренним прошу!Они фамилии не знатной, но известной: Аглая, старшая сестра, тиха, скромна, Имеет нрав прелестный И даже, говорят, умна, Но только утверждать я этого не смею: С тех пор, как езжу я к ним в дом, Едва ли удалось, как помнится, о том Сказать слов шесть мне с нею, Что время скверное и дождь идет с утра. Какая разница, мой друг, ее сестра! Представь себе,Честон, Киприду для примера:Как слабо и тогда сравнение твое! Нет, нет! Эмилия, конечно, не Венера, А лучше во сто раз ее! Остра, умна, талантов бездна, А как ловка, мила, любезна! Пускай иной в ней слабости найдет: Она, не спорю я, как будто бы спесива,Немножко ветрена, немножко прихотлива, Да только вот беда: все это к ней идет; Насмешлива — нельзя и в этом не признаться, И если уж над кем она шутить начнет, То мертвого заставит рассмеяться!» — «Все это хорошо, да только не в жене — Ведь сердцу доброму таланты не замена! Поверь, Клеон, как другу, мне: Коварство, злоба и измена Всегда насмешников удел!» — «И, милый друг, ну что за преступленье! Как будто бы грешно Над тем смеяться, что смешно? Да где же взять терпенья С глупцом без смеха говорить? Притом же — с клятвою могу я утвердить — Чувствительней ее не может быть; Она добрее, чем Аглая: Та любит лишь людей, А эта даже и зверей. Эмилия на днях, лишившись попугая. Почти иссохла от тоски... Нет, нет, мой друг, она совсем не злоречива, А любит изредка глупцам давать щелчки!