— Да, твою мать! — негромко воскликнул банкир, оглядываясь по сторонам.
Ещё не хватало, чтобы сейчас кто — нибудь увидел в его руках необыкновенный по нынешним временам аппарат. Чего доброго, примут за шпиона. Тем более что по большому счёту пользы от айфона в данный момент было мало, так как сотовых сетей в ближайшем будущем на территории не только СССР, но и других государств планеты не предвиделось. Соответственно, интернет так же оставался в далёком будущем. У него не было даже зарядника, а аккумулятор айфона показывал половину зарядки. Сейчас в его руке был бесполезный кусок… нет, не пластика с электронной начинкой, так как этот аппарат был представлен в корпусе из золота и кожи питона. Разве что переплавить его и в виде куска золота сдать в ломбард. Кистенёв выключил аппарат, чтобы не сажать аккумулятор, убрал его обратно в карман и двинулся дальше.
Вспомнилось, что ещё совсем недавно ездил по этой улице в «Майбахе» с личным телохранителем. Всё это осталось в прошлом… или будущем. О «Майбахе» Игорь Николаевич скучал, а вот на жену и детей почему — то было плевать. Он никогда не питал к ним любви, и они это знали. Он вообще не помнил, чтобы кого — то любил по — настоящему.
Из раздумий его вырвал увиденный на Васильевском спуске скучающий милиционер, и Игорь Николаевич поспешил слиться с кучкой каких — то иностранцев, которые при ближайшем рассмотрении оказались японцами. На фоне низкорослых и узкоглазых граждан он выделялся ещё больше, так что уже начинал чувствовать себя совсем неуютно, что, впрочем, его не пугало, а только выводило из себя. Хотелось по старой бандитской привычке заехать кому — нибудь в ухо, но он понимал, что данное действие тут же привлечёт внимание окружающих, и в первую очередь блюстителей порядка, а это Кистенёву сейчас было совершенно ни к чему.
— Суки!
Выругавшись себе под нос в адрес непонятно кого, банкир, прищурившись, принялся высматривать среди гуляющих по площади нужных людей. Наконец взгляд его выцепил невысокого молодого человека лет двадцати пяти с редкими усиками, при джинсовом костюме, солнцезащитных очках и спортивной сумкой «Adidas» через плечо. Тот тоже кого — то высматривал, возможно, потенциальную «жертву» среди иностранцев.
Несколько лет назад судьба свела Игоря Николаевича с бывшим фарцовщиком, который в постперестроечную эпоху поднялся до ранга солидного бизнесмена. Тот при личных встречах за стаканом виски или бренди любил удариться в воспоминания, поэтому некоторое представление о работе фарцы Кистенев имел. Сейчас те знания вполне могли сыграть ему на руку.
Ага, фарцовщик явно кого — то высмотрел. Похоже, вон того прикинутого гражданина, в джинсах, жёлтой рубашке с большим отложным воротником, вельветовом пиджаке, и также в солнцезащитных очках и с сумкой на плече. На вид тому было лет тридцать, и усы были густые, не то что у фарцы и, наверное, по современной моде спускались чуть ли не к подбородку. Плюс волосы подлиннее, закрывали уши. Вполне может оказаться иностранцем, представителем недружественный державы. Молодой человек тем временем подошёл к «иностранцу», они пожали друг другу руки, обменялись фразами и двинулись, огибая ГУМ, в сторону Ильинки. Прямо какой — то шпионский детектив, думал Кистенёв, пристроившись следом, и держась метрах в двадцати.
Идти пришлось недалеко, парочка завернула в одну из подворотен, и Игорь Николаевич решил не отставать. Благодаря мягким подошвам сшитых на заказ туфель ступал он неслышно, так что его появление в момент обмена трёх джинсов «Levi's» на денежные знаки стало для участников сделки полной неожиданностью.
— Майор Яхонтов, комитет госбезопасности…
Однако не успел Кистенёв убрать обратно во внутренний карман пиджака удостоверение дружинника, которое и вытащил — то на какую — то секунду, чтобы не позволить разглядеть надпись на «корочках», как пересчитывавший купюры «иностранец» швырнул их в лицо «майору» и ринулся наутёк.
— Семёнов, лови его! — заорал невидимому напарнику Игорь Николаевич, хватая за шкирку застывшего соляным столбом фарцовщика.
— От Семёнова ещё никто не уходил, — хищно ухмыляясь, произнёс Кистенёв. — Что, утюг[3], джинсой, значит, фарцуешь? Или будешь петь, что для себя брал? А ты знаешь, сколько тебе светит за спекуляцию? Знаешь, по глазам вижу, что знаешь.
С Уголовным кодексом РСФСР, в отличие от аналогичного документа более позднего периода, Игорь Николаевич Кистенёв был знаком не очень хорошо, а потому попросту не стал ничего выдумать, понадеявшись на просвещенность в этом плане задержанного.