Я медленно пробирался вперед, половицы под ногами скрипели, холод исходил от обшарпанных стен, еще чуть-чуть и миновал служебный этаж. Дальше становилось лишь мрачнее. По длинным коридорам гулял сквозняк, ветер завывал как дикое животное. Казалось, что люди с выцветших портретов наблюдают за мной. Я смотрел только вперед, боясь столкнуться с их пристальными взорами. Внезапно в одной из комнат заиграла музыка, отчего я вздрогнул. Звук был плохим, будто бы старая пластинка еле вращалась на проигрывателе.
- Диана, — я нерешительно проговорил.
В ответ лишь неровный дребезжащий звук старой мелодии. Я прошел еще несколько шагов и тайком, неуверенно заглянул в комнату, благо дверь была открыта нараспашку. Гора сошла с плеч, когда я увидел Диану. Она сидела на полу в небольшой спальне. Девушка корпела и перебирала ветхие пластинки, а подле нее на полу стоял покрытый пылью старый проигрыватель.
- Диана, - уже увереннее проговорил я.
Девушка обернулась и взглянула на меня. Прядь черных волос небрежно упала на лицо, алые губы выделялись из-за фарфорового цвета кожи. Я внимательно следил за выражением лица Дианы. Она была чем-то обеспокоена, но увидев меня показалось, что девушка обрадовалась.
- Ты пришел, - хозяйка дома выпрямилась, поправив подол темного-синего платья уже знакомого фасона.
- Конечно, как и договаривались, - я решительно проговорил и сел рядом с ней на полу.
- Что с твоим лицом? - выразительные глаза Дианы изучали меня, и когда она увидела мои ушибы, тотчас нахмурилась.
- Так, небольшая потасовка, - я отмахнулся.
- Надо промыть.
- Это пустяки. Куда важнее другое, - я начал осматриваться по сторонам.
В спальне висели плотные шторы с кисточками, как в старых фильмах. Наверное, когда-то они были розовыми. Посередине комнаты стояла двухспальная кровать, застеленная грязно розовым покрывалом. Возле окна находился небольшой письменный стол. На его поверхности остался след от проигрывателя, а пыль позволила мне предположить, что последние несколько десятков лет он стоял там нетронутым. Напротив кровати находился большой шкаф, его двери украшали выточенные из натурального дерева причудливые узоры.
По сравнению со всем остальным домом эта комната не наводила на меня ужас. Окна в спальне были целы, а наличие закрывающейся двери вселяло уверенность. Но стоит сейчас призраку появиться здесь, мое отношение резко изменится. Навряд ли двери смогут уберечь меня от их преследования.
- Да, я помню, - Диана не сразу среагировала на мою реплику.
Она выключила проигрыватель и начала снова перебирать пластинки. По наигранному спокойному выражению лица сразу понял, Диана не сбежит со мной. Глупо было на это надеяться. Что я мог предложить ей? Скромный диван в гостиной, в доме моей матери?
- Здесь небезопасно. Мы многое узнали и я полагаю ты тут не в безопасности, - я добавил.
- Со мной все хорошо. Правда. А как отец вернется, мы с ним все обсудим, - девушка взглянула на меня из-под черных пушистых ресниц.
- Ты не знаешь сколько людей здесь погибло. Сколько молодых девушек бесследно исчезли, - я попытался достучаться до ее благоразумия.
- Да, я этого и правда не знала, - хозяйка дома насторожилась.
- Но этому что-то предшествовало. Если я начну здесь видеть что-то подозрительное или почувствую угрозу, то сразу же уеду. Пока в этом нет необходимости, - нежно и мелодично проговорила собеседница.
В ответ я лишь нахмурился. Надеюсь, у Дома Финчера есть предупредительный выстрел и он даст время на побег, в случае если захочет совершить свое злодеяние. В этом я конечно не был уверен, но понял одно, Диана не сдвинется и с места. Тяжело вздохнув, просто начал наблюдать за ней.
- Напиши свой номер телефона, чтобы я могла звонить тебе и докладывать о том, как у меня дела, - она протянула мне одну из пластинок.
- Обещаешь звонить? - я переспросил.
- Конечно, - поверх пластинки исполнителя Чак Берри, девушка положила ручку.
- Мой отец любил слушать такое, - я с недоверием выполнил ее просьбу.
- Мне тоже, особенно Силла Блэк, - Диана улыбнулась.
Мы общались на посторонние темы в самом сердце зла. Только ей удавалось совершать подобное. Ее спокойствие, пусть и не время общения, передавалось и мне. Я поражался самообладанию Дианы, ее умению видеть солнце, даже когда небо затянуто тучами. Она верила в добро. Следуя незримому компасу, Диана определяла для себя, что есть добро и зло.