Мы только открыли сухой паек и «наслаждались» нашим рождественским праздничным ужином. Джош поднял ложку с чем-то, отдаленно напоминающим тушеную говядину, и сунул ее в рот.
— Ну что, будем, придурки! С чертовым Рождеством вас! — сказал он с набитым ртом.
Мы все засмеялись и подняли вверх наши кружки с растворимым кофе.
— С Рождеством! — промямлили все.
— Господи! — застонал Эли, откидывая голову. — Это даже вкуснее, чем индейка и подлива моей мамы!
— Должно быть, твоя мама дерьмово готовит, — предположил Лиланд.
Эли кивнул.
— Прощу тебе это, засранец! С Рождеством! Считай это моим подарком.
Ной и я покачали головами, я лишь тихо засмеялся, а он улыбнулся.
— Первое, что я сделаю по возвращению из Афганистана в США, — это куплю самый большой и сочный чизбургер, а может, и два, — сказал я, подозрительно поглядывая на блюдо с фруктами.
— А первое, что сделаю я, это найду себе сочную киску, а может, и две, — сказал Джош, поднося ко рту ложку с рисом.
Из Эли вырвался звук отвращения, и Джош сразу посмотрел на него.
— Что? Только не говори мне, что только потому, что ты женат, ты хочешь вернуться домой только ради отличной партии в шашки со своей женой!
Эли усмехнулся.
— Нет, но я не говорю о занятиях любовью со своей женой в таких вульгарных красках. Ты еще поймешь, что близость с любимой женщиной — потрясающий опыт. Ты даже и понятия не имеешь об этом, жалкий распутник!
Джош замолчал, и на его лице появилось выражение ужаса.
— Приятель. Это так… так красиво. Знаешь, когда вернешься домой, сходи на тот спектакль, там тебе даже может заплатят большие бабки за такую речь. Называется: «Монологи Вагины»9. Может, тебе стоит заглянуть туда.
Мы все рассмеялись, даже Эли, но он практически сразу остановился.
— Да пошел ты, бро.
— Просто я, возможно… все эти разговоры о занятиях любовью. Мы могли бы включить Шадей10 и поговорить о наших чувствах…
БУМ! Мы все замерли и замолчали, переглядываясь друг с другом и общаясь при помощи жестов и глаз.
Стрельба была не так далеко, мы бросили ложки и схватили оружие. Началось!
19 глава
Спустя год и семь месяцев, июль.
Грейс
— Дерьмо! — ругнулась я, как только нижняя книга из стопки, что я несла в свой новый кабинет, рухнула, и все остальные книги приземлились на пол с громким стуком.
Я положила теперь уже пустую папку на пол, присела и начала собирать книги, чтобы, наконец, отнести их в свой кабинет. Поверить не могу, что я снова тут, в Лас-Вегасе, штат Невада, и приступаю к своей новой работе.
Когда стало очевидно, что продвижения в суде Вашингтона по делам несовершеннолетних не намечается в ближайшем будущем, я начала нерешительно подыскивать работу в других городах. Я и не ожидала, что из этого непременно что-то получится, но к моему удивлению я практически сразу же получила ответ из округа Кларк. После длительного процесса собеседований мне предложили должность прокурора в отделении по уголовным делам округа Кларк, в которое входил и Лас-Вегас. Работа моей мечты. Соглашаться на работу в Вегасе было так… странно. Я не знала, как возвращение в город, в котором я провела такие судьбоносные выходные, скажется на мне. Но я напомнила себе, что Карсон жил не здесь, а в Лос-Анджелесе, ну, насколько я знала, так оно и было. Одна только поездка мимо «Белладжио», когда я прилетела сюда на собеседование, вызывала трепет в животе. Мне оставалось только надеяться, что со временем эта реакция поутихнет, ведь, в конце концов, прошло уже почти пять лет с того самого уик-энда. Просто я вернулась в этот город впервые за всё это время, и на меня нахлынули воспоминания. Вот и всё. Довольно скоро, когда я достаточно на него насмотрюсь, он станет просто одним из отелей в этой череде зданий.
Находиться здесь было также и забавно, потому что отчасти и эта работа, и само возвращение сюда, были результатом той встречи с Карсоном, это он вдохновил меня следовать за своей мечтой и заниматься тем, что делает меня счастливой. И посмотрите, где я сейчас. Жизнь безумна.