Когда взвыла система предупреждения, обнаружив далекий отсвет вспышки, сработала бдительная автоматика, державшая «под парами» резервную капсулу, и корабль снова сорвался в Прыжок. Если мы обнаружили чужую сигнатуру, то и противник в то же время должен увидеть нашу, быстро провести замеры и прыгнуть ближе, чтобы бить в упор. Поэтому оставаться на месте смерти подобно!
— Приплыли, — заключил Иван, на автомате включая себе гормональный контроль. — За нами хвост. Это теперь надолго.
Этот Прыжок автоматика ограничила десятью световыми годами в наименее опасном направлении, и когда преследователи снова прыгнули следом, в запасе осталось не больше двадцати секунд, чтобы прыгнуть еще раз. Но к счастью, на корабле двенадцать капсул, и такие кошки-мышки могут продолжаться долго.
— Плохо то, что мы теперь прыгаем приблизительно, — объяснил девушкам Иван после следующего Прыжка. — Мы будем болтаться в радиусе полусотни световых лет, постепенно накапливая погрешность. Идти на сближение не можем, нас просто порвут. Прыгать подальше попросту опасно, у нас нет заготовленной сетки.
— Сколько по времени задержка? — коротко спросила Лина, на лету схватившая суть тактики.
— Примерно сорок пять секунд, — объяснил Иван. — Они не могут прыгнуть ровно в ту же точку, что и мы, иначе нас бы уже не было. И мы не можем оторваться дальше, без сетки вылетим из района, и никакой гарантии, что потом найдем ориентиры.
Датчики снова взвыли, поймав чужую сигнатуру, но программа сделала паузу секунды в три, и только потом инициировала спасительный Прыжок.
— Три секунды точно есть, — заключил Иван. — Хорошо. Может, успеем снимок сделать. Надо же знать, кто за нами увязался. Все пристегнуты? Будет неприятно.
Альбина молча затянула ремни, понимая, что бессильна чем-либо помочь. Это не та драка, в которой от нее может быть толк.
— У меня база по кораблям есть, — следуя примеру Барсовой, проворчала Лина. — Если будет картинка, разберемся.
Время почти вышло, и Иван открыл створки большого телескопа, направляя его «вверх» и намертво фиксируя монтировку. Поворачивать будет весь корабль, приводы для этого слишком медлительны. Вспышка!
— Ждем, — вздохнул Иван. — Всем молчать, а то языки прикусим.
Сорок секунд прошли в полной тишине, пока не пришла сигнатура вспышки, и корабль резко крутанулся, наводя телескоп на цель. Никаких ограничений на угловые скорости, совместная работа реактивной системы и «безопорного» движителя. Хорошо, когда много капсул и корпус из титана…
Благодаря имплантам Иван и Лина почти безболезненно перенесли хаотичное вращение и отрицательную перегрузку, но Альбина, сжав зубы и закрыв глаза, побледнела, борясь с дурнотой. Но едва прекратилось движение, она быстро сориентировалась, вытащила из кресла кислородный прибор, отработанным движением надела маску и сделала вдох. Тренировки не забываются! И никто не считает секунд, хотя прошло их уже почти семь.
Вспышка! Кажется, ушли вовремя.
— Бина, — тихо позвал Иван. — Если ты в норме… Мне нужны снаряды.
— Я в порядке, — отозвалась она, все еще борясь со слабостью, но маску вернула на место. Рывком отстегнулась от кресла и умчалась с мостика, как живая торпеда.
— Думаешь, снаряды помогут? — спокойно спросила Лина, не слишком веря в возможность чуда.
— Как слону дробина, — согласился Иван, возвращая телескоп в исходное положение и закрывая створки. — Но я не собираюсь с ними сближаться. Для нас это чревато, коротка кольчужка-то. Давай лучше посмотрим, что на снимках вышло.
— После прыжка, — настойчиво уточнила Лина.
— После прыжка, — согласился Иван. Давно он не видел ее такой собранной. Почти никаких эмоций, лицо будто каменное, глаза сияют каким-то непривычным холодом. Понимает, что положение почти безвыходное, но если инженер за работой…
— Что-то придумал?
Вспышка! И новый отсчет секунд.
— Пока не знаю, — признался Иван. — Если инфракрасный снимок хоть что-то даст, посмотрим. В оптике мы точно ничего не увидим, черное на черном.
— Это не тримарцы, — заключила Лина, рассматривая мутный силуэт на снимке. — У них корабли четырехгранные. Не спутаешь ни с чем. А этот похож на…