- А как же мы сейчас его видим? – Только и смогла вымолвить я.
- Мы видим сейчас не глазами. Всё, что мы видим сейчас у нас вот здесь! – Игорь постучал себя по виску и рассмеялся. Затем, наклонившись к моему уху, стал говорить страстно, на каком – то непонятном языке. Он был больше похож на язык животных или птиц, нежели на человеческий. Гортанные звуки перемежались шумными вздохами, рычаньем и клёкотом. Я тихо засмеялась.
- Ты понимаешь о чём я говорю? – Изумился он.
- Нет, не понимаю. Просто, мне стало очень смешно.
- На самом деле, перевод, действительно смешон. И он перевёл всё сказанное стихами. Мы долго хохотали.
На следующий день позвонила Лена:
- Катька, тебе ещё нужна модель для обучения? Когда мне прийти делать губы?
Ожидая подругу, я прибирала комнату, а Игорь ходил из угла в угол:
- Позвонила мне вчера, спрашивает, что делаю? Отвечаю, что купаюсь в ванной. А она: «Ну, ладно, купайся.» И – всё. А меня, будто по сердцу полоснуло. Что мне делать?
Игорь подошёл ко мне сзади, обнял, прижавшись колючей щекой к моей щеке:
- Пожалуйста, скажи мне, что всё будет хорошо.
Я погладила его по голове, как маленького мальчика и сказала:
- Нет. Потому что уже всё хорошо.
Странно. Обычно, это он мне постоянно повторял, успокаивая, что всё будет хорошо.
- Я не знаю, что мне делать… Что мне делать?! – Метался он по комнате. – Я люблю и тебя, и Роксану. Вас обоих.
Я видела, как он мучительно переживает происходящее, но после разговора начистоту, отпала необходимость кривить душой, и мы уже искали выход вместе.
Пришла Лена. Под наблюдением Игоря, я приготовила пигменты, собрала татуировочную машинку, нарисовала контур губ гелиевой ручкой… Игорь требовал от меня максимум сосредоточенности:
- Представь, что это – твоё собственное лицо. – Указал он в сторону Лены. – Что это – твой главный клиент в жизни.
Я старалась изо всех сил. Верхнюю губу Лена хотела зрительно увеличить, и я старательно выводила контур. Как на зло, краска кляксой вылилась из иглы, и я работала почти вслепую. Игорь привёз для обучения свою роторную машинку, а я никак не могла к ей приноровиться. Напрягая зрение, я старалась крепко упереться рукой в подлокотник кресла, чтобы точно вести линию. Приходилось ещё помнить о наклоне машинки: держатель должен быть под наклоном в 90 градусов к поверхности лица… Лена стонала от боли, колоть «ультракаин» она отказалась напрочь.
Олег присел на диван рядом, спросил неожиданно:
-Ты хочешь развести меня с Роксаной?
- Нет. Я не хочу этого. – Ответила я не задумываясь, поглощённая[П1] работой.
- Хорошо! Мы едем в Кисловодск. – И уже за спиной где-то я слышала его голос:
- Бедная моя девочка! Что ей предстоит. Хотя, с другой стороны, ты – тоже, девочка…
Кожа у Лены была не стандартная, как сказал Игорь, она полностью отвергала красящий пигмент, принимая его только с третьего – четвёртого захода. Лена терпела боль из последних сил. Игорь уже два раза предложил уколоть обезболивающее, но она отказывалась. Олег, наблюдая мою работу, решился окончательно:
- Учить тебя ещё и учить! Да. Ты права. Едем в Кисловодск!
А уже ночью, пока я мыла и стерилизовала машинку, Игорь заснул на диване. Я, собрав сумку в дорогу, и не став его будить, легла в другой комнате.
Ночью он пришёл ко мне… Мы долго пытались уснуть, крепко обняв друг друга, не шевелясь, затаив дыхание. Но, заснуть вместе было просто невозможно.
- От тебя идёт такая вибрация, мы созданы друг для друга! – Говорил он. – Когда я обнимаю тебя, мне кажется, я обнимаю весь мир.
А утром мы уже мчались на маршрутке в Кисловодск. Дорога была чудной! В маршрутке работало радио. Игорь молчал, и я слушала новости, которые закончились объявлением дня розыгрыша лотереи. Я впервые задумалась, что буду делать с деньгами, когда выиграю? Игорь молчал. На ещё зелёной траве лежал первый снег. Природа будто инсценировала охлаждение в наших отношениях.
Настрой у меня был бодрый, но, войдя в его квартиру, я потерялась. Буд то вступила на чужую территорию. Мне стало ужасно неудобно от чего-то. Игорь изменился, контролируя каждое своё движение, ведя себя так, будто за ним кто - то наблюдает. Он позвал меня на кухню поесть с дороги.