После таких воплей восхищения, большая часть школьных девочек, ненавидела ее. Но видимо мальчиков это забавляло. Ей все удавалось легко, сначала учеба, потом университет, любимая работа. Вот только жениха достойного не может встретить. Все не то. Это потому, что большой выбор, легче выбирать из двух кандидатов, а когда их целая дюжина, тут не трудно и запутаться.
Приняв душ, Кэрл подошла к своему гардеробу, размышляя, что надеть сегодня. Взгляд остановился на красном костюме. «И надену я к нему черные туфли на высоком каблуке – ходить придется немного».
Костюм выглядел на ней, словно его специально подгоняли по ее точеной фигуре. Юбка плотно облегала соблазнительные бедра, еще больше подчеркивая их красоту. Пиджак, не сковывая движений, жадно обнимал талию, делая ее еще стройней. Лацканы с трудом скрывали пьянящий бюст. Ну все, успокоила она себя, пора спускаться к родителям, завтракать. А там – настойчивые вопросы отца и матери, настроение стало портиться. Старики сильно переживали, что она не спешит создавать семью, заводить детей. Впрочем, родители правы.
«Хватит, хватит! Кэрл, достаточно, – сказала она своему отражению. – Пусть будет так. Выхожу замуж, вот только за кого? Может за Микки? Он уже три года ухаживает за ней, но он такой зануда, другой бы уже давно отказался. Так нет. Этот все ходит, ходит. Лучше за молодого сенатора. Со временем, лет через тридцать, возможно, станешь первой леди, будешь жить в белом доме. А может за…» – и тут она задумалась.
Ей стал вспоминаться сон, приснившийся этой ночью: она обедает в кафе, напротив редакции, на нее уставился какой-то тип, и весь обед зачарованно смотрел на нее, потом встал из-за своего столика, подошел к ней, спросил извиняясь: «Мисс, не желаете ли, чтобы я по утрам помогал вам одеваться?» При этом глаза его хитро улыбались. Она хорошо помнит, это ее сильно возмутило, но она не успела ответить – проснулась.
Кэрл вышла из своей комнаты, прошла по просторному коридору, куда выходили двери еще пяти спален. На стенах висели фотографии семьи. Это было их с Рони любимым местом игр. В детстве они даже играли здесь в футбол. И часто за это им доставалось от матери, но редко ей удавалось кого-нибудь схватить за руку. Они мигом разбегались в разные стороны.
Теперь тут тихо. Рони живет со своей семьей. Мама Эмми иногда грустно замечает: «Как хорошо было, когда дети были маленькими, все жили вместе».
Проходя мимо фотографии Рони, Кэрл остановилась: «Привет, братик!» как будто он мог ее услышать. На нее смотрел парень крепкого телосложения, с боксерской прической. У него было доброе, круглое лицо, он был похож на маму. Рядом висела фотография молодой женщины. Это была Эмми в возрасте Кэрл. Ее взгляд был полон нежности, любви и беспокойства за близких. С годами Эмми не изменилась. Гости, часто останавливаясь возле фотографии отца, где он тридцатилетний, в полицейской форме, с удивлением замечали, насколько Кэрл похожа на отца, как будто брат с сестрой.
Глядя на семейные портреты, она чувствовала благодарность и нежность. Она прошептала: «Как я вас люблю».
Увидев ее, родители удивленно спросили: «Ты уходишь? Разве у тебя сегодня не выходной?»
Обняв их по очереди она сказала, что у нее срочное дело в банке и еще ненадолго зайдет в редакцию, а вернувшись скажет им важную новость. Старики удивленно переглянулись, мать с надеждой в голосе спросила: «Кэрл, неужели ты приняла предложение?..» – но она ее перебила: «Все расскажу, когда вернусь».
Она взяла сумочку и вышла. Родители были приятно взволнованы, они догадывались о ком и о чем идет речь, наконец, Кэрл сделала свой выбор и у нее будет семья. Это была их самая большая мечта.
Кэрл собиралась переходить улицу, все остановились, включился красный свет. Пешеходы стояли друг перед другом, и кто лениво, а кто с интересом, разглядывал друг друга через дорогу. Вдруг внимание Кэрл привлек мужчина, стоявший по ту сторону улицы, рядом с толпой, собирающихся переходить дорогу. И было не совсем понятно, то ли он со всеми собирается через дорогу, то ли ждет кого-то с другой стороны. Хотя их разделяло метров двадцать через дорогу, ей показалось, что он смотрит только на нее. И она стала более внимательно разглядывать его.
Это был брюнет, старше тридцати лет, среднего роста, одетый в коричневый пиджак на черную футболку. Его коричневые джинсы заканчивались на серых кроссовках. Тут включился зеленый свет и Кэрл, вместе со всеми стала переходить дорогу, тут же и с другой стороны, навстречу, двинулись пешеходы. Но брюнет стоял на месте и смотрел в ее сторону. По мере приближения, она все больше убеждалась, что он смотрит только на нее. Ее охватило любопытное волнение. Да, точно, он ее ждет, решила она, наверное, из-за той статьи про профессиональный бокс. И когда она почти поравнялась с ним, он перестал смотреть на нее, и она подумала: «Ну вот, а я-то думала…»