Лидия виновато опустила голову и стала громко всхлипывать. Не знай всю их историю, прониклась бы к ней жалостью, вот только на самом деле сердце болело за Алекса. Он говорил, что никогда не сожалел, что остался с отцом. Рассказывал, как был ему нужен и, хотя оставил его, всегда оставался благодарен за то, что тот ему дал. Ни разу он не говорил, что хотел бы уйти с матерью. Только сейчас я поняла, что на самом деле был безумно к ней привязан. Возможно, забери она с собой сына, он не жил бы столько лет с обидой в сердце. Но что тогда стало бы с его папой?
— Я думала только о твоем благе, — тихо пробормотала Лидия, промакивая влажные щеки салфеткой и со стыдом убирая перепачканную тональным кремом бумажку в свою сумку, — Сашенька…
— Я не Сашенька. Сашенька остался в прошлом. Александр, для близких можно Алекс, но для тебя полное имя.
— Алекс? На западный лад? Красивый псевдоним. Подходит такому успешному человеку, как ты.
— Почему тогда ты не нашла меня раньше? Почему только сейчас? Судя по тебе, «устроиться» тебе удалось давно, — игнорируя ее комплимент, вопросил Серебрянский, доливая остатки вина в свой бокал и показывая жестом официанту повторить.
— Желаете что-нибудь еще? Выбрали блюда? — тут же подсуетился мужчина в белоснежном пиджаке с вышитым логотипом ресторана в котором работал.
— Вина и легких закусок пока, — отмахнулся Алекс.
— Сыр? Фрукты? Попробуйте наши…
— Сыр и фрукты, — перебил его Алекс и снова сосредоточил внимание на матери, которая разочарованно вздохнула, услышав, что вместо ужина ее ждут скупые закуски , — так зачем ты нашла меня спустя столько лет?
— Я читала новости. Не могу бросить тебя в такую минуту, сынок. Позволь мне быть рядом.
— Зачем? Тебе нечем заняться?
— Я бы хотела тебя поддержать!
— Поддержать… у меня уже есть поддержка, — Алекс взглянул на меня и на мгновение его лицо прояснилось, он даже почти улыбнулся, но тут же нахмурился и снова посмотрел на мать, — ты живешь в Москве? Одна?
— Не совсем. Мы живем в ближнем Подмосковье.
— Мы?
— Я вышла замуж, — сказала Лидия, опустив взгляд в пустую тарелку. Она тяжело вздохнула и взяла в руки бокал вина. Выпив его залпом, женщина поморщилась и звонко поставила его рядом с бутылкой, демонстрируя, что ей нужна добавка.
— Твой муж обо мне не знает? — стараясь выглядеть равнодушным, поинтересовался Алекс, но его голос предательски дрогнул.
— Я сказала ему… Сегодня, — тихо ответила она и дрожащими руками потянулась за вновь наполненным бокалом.
— И как он отнесся к тому, что ты столько лет скрывала сына? — спросил Серебрянский и с отвращением посмотрел на мать, словно она самое мерзкое, что можно увидеть.
— Понял. Не сразу, но понял. Я объяснила Виталию все, как есть, показала твои фотографии в Интернете. Виталик поддержал затею найти тебя и отпустил в Москву.
— Так все-таки, что тебе нужно? Не верю, что ты в одночасье превратилась в заботливую мать и действительно испугалась, что я попаду в тюрьму!
Александр выжидающе посмотрел на мать. Он был настолько суров, что казалось, каждая мышца его тела была напряжена. Но под всей этой мрачностью и строгостью скрывался маленький мальчик, брошенный своей мамой. Я чувствовала его боль, словно она была моей. Возможно, настоящая любовь рождает эмпатию?
Я накрыла ладонь Алекса своей и улыбнулась ему, показывая, что он не один, что я рядом и теперь так будет всегда. Но он, казалось, даже не заметил этого, продолжая ждать ответ матери.
— Не говори так, Саша! Ты мой сын! Я люблю тебя! В тебе течет моя кровь. Мать — это навсегда, — кичливо заявила женщина, забыв про собственную вину, вмиг возгордившись выполненным женским предназначением, — что бы между нами ни было, я — твоя семья. Можешь мне не верить, но это сила материнских чувств. Яна, — вдруг она обратилась ко мне, прогнав минутную спесивость и надев маску дружелюбия, — объясни Сашеньке, что такое материнская любовь. Ты же женщина, ты должна это понимать, а когда ты родишь ребенка, то и почувствуешь.
Слова Лидии больно кольнули. Они попали в сердце. Но откуда ей было знать, что мне никогда не дано почувствовать материнство. Алекс неожиданно сжал мою руку, заставляя дурные мысли оставить голову. Мы поняли друг друга без слов. Настоящая любовь рождает эмпатию? У нас — да.