Из меня всегда была никудышная актриса, но сейчас я не могла позволить поймать себя на лжи. К сожалению, я видела, что Алекс мне не верил. Он ничего не сказал, просто взял меня за руку и повел домой. В квартиру поднялись молча, но напряжение между нами с каждой секундой нарастало.
— Что у тебя было с этим мужчиной? — выделяя каждое слово, вопросил Алекс, доставая из пакета готовый обед.
— Алекс, я не знаю, о ком ты. Правда, — ответила я, внутри сгорая со стыда. Мне все еще было больно от удара, но я ровно сидела, чтобы не вызвать лишних подозрений.
— Что с губами?
— Прости?
— Твои губы. Они выглядят так, как после моих поцелуев.
— Не знаю. Мне нехорошо… — я подошла к окну и медленно стала оседать на пол.
— Яна! Яна, что с тобой?!
Мне было стыдно смотреть на обеспокоенное лицо Алекса, когда я так бессовестно притворялась. Но это был единственный выход. Не могла я рассказать ему про Егора, я должна была уберечь своего мужчину.
Серебрянский сделал мне чай. Пока его не было в комнате, я позвонила Кристи и попросила ее срочно приехать и привести мой пистолет. Сейчас, как никогда, я нуждалась в защите. Алекс не хотел уходить снова на работу, но я его уговорила.
— Я дождусь с тобой Кристину, — настоял он, подавая на подносе обед.
— Хорошо, — улыбнулась я, — спасибо тебе большое. Я хотела что-нибудь приготовить…
— Не сейчас. Сегодня ты будешь отдыхать, — он сел на кресло, но отвернулся к окну. Я чувствовала, как между нами вырастает стена…
— Алекс, прошу тебя, не надумывай лишнего. Я люблю тебя и только тебя! — он промолчал, но я не успокаивалась, — милый, я же поверила тебе с Женей, хотя со стороны все выглядело не однозначно. Поверь и ты мне.
— Хорошо. Ты права. Я не должен сомневаться.
Кристина приехала довольно быстро, и мой мужчина попрощался с нами до вечера. Как только он ушел, я в подробностях рассказала подруге обо всем, что случилось. Снова она настойчиво стала упрашивать, чтобы я рассказала правду Серебрянскому, но сейчас точно нельзя было этого делать. Егор итак уверен, что я проговорилась Алексу, и в настоящий момент мы оба в опасности. Но почему он так решил?
— Яна, ради вашей безопасности, расскажи все Серебрянскому!
— Кристи, я не могу. Именно поэтому. Нужно как-то убедить Абрамова, что я ничего не говорила Алексу, — настояла я на своем.
— И как ты планируешь это делать? Узнаешь его номер и позвонишь?
— Почему бы нет? У Алекса он должен быть. Да и вообще, найти Абрамова не составит труда хотя бы через его фирму.
— Сумасшедшая! Ты доиграешься, — Кристи плеснула себе в рюмку коньяка и залпом ее выпила. Впервые я видела, чтобы подруга пила что-то крепкое, — я позвоню дяде.
— Нет! Не надо! Хочешь снова поставить его под угрозу? Если Абрамов поймет, кто мне тогда помог, то так просто это не оставит.
— А ты предлагаешь ждать, когда из тебя сделают котлету! Как ты скроешь от Серебрянского синяк! — она приподняла мою майку и провела кончиками пальцев по огромному фиолетовому пятну на животе, и я поморщилась, — тебе бы к врачу…
— Я должна что-то придумать. Дай мне время, — опуская водолазку, проговорила я, — а пока буду ходить со своей Береттой.
Пистолет я спрятала под половицей в спальне. Этот «тайник» я обнаружила случайно, когда делала генеральную уборку. Я хотела рассказать Алексу, что нам нужно починить пол, но все время забывала. Теперь же эта выемка стала моим секретным местечком.
— Милая, ну ты же не застрелишь Егора, если он появится? Припугнуть — да, но это может сработать против тебя. Подумай о том, что я сказала.
Мы услышали поворот ключа в двери и тут же сменили тему разговора. Алекс вернулся с работы непривычно хмурый, он сухо поздоровался с нами и ушел греть ужин. Кристина сразу догадалась, что сейчас лишняя и быстро собралась домой.
— Алекс, — проводив Кристи, я вышла на кухню, где он раскладывал по тарелкам еду, — милый, как прошел твой день?
— Нормально, — кинул он и даже не поднял на меня взгляд, — садись есть.
Я села за стол, хотя совершенно не чувствовала голода. А вот Серебрянский с удовольствием наворачивал картошку. Возможно, мне показалось, и на самом деле его суровость признак голода?
— Ян, ты была близка со своей сестрой? — неожиданно спросил он, и я почувствовала, как холодок пробежался по спине.
— Да, хотя Рита старше, она была моей близкой подругой. Я все могла ей рассказать, зная, что она поддержит, — перед глазами всплыл ее образ: красивая, молодая девушка с задорной улыбкой и огромными глазами.
— А родители? Никогда не ревновала их к сестре?
— Нет. Никогда.
— Ты хорошо их помнишь?
— Кого? Родителей? Да, конечно, я никогда не забуду их. Иногда перед сном я жду, что мама, как обычно, зайдет пожелать доброй ночи, поправит одеяло и поцелует… — на глаза навернулись слезы, — Алекс, но почему ты спрашиваешь?
— А отец? Каким он был? — игнорируя мой вопрос, продолжил Серебрянский.
— Всегда серьезный. С виду строгий, но на самом деле — добрейшей души человек. Думаю, ты бы ему понравился…
— Хватит врать! — Алекс швырнул салфетку и встал из-за стола, — я знаю правду, Яна. Всю правду.
— О чем ты говоришь? — похолодев от ужаса, спросила я. Александр шумно выдохнул, подошел к своему портфелю и достал какие-то бумаги.
— Королева Яна Аркадьевна, тысяча девятьсот девяносто первого года рождения. Место рождения — село Рождествено, Самарская область. Родители не известны. До восемнадцати лет воспитывалась в Детском доме номер один по адресу город Самара, Московское шоссе, дом 18a, — он кинул на стол личное дело, и схватив за локоть, рывком поднял меня со стула, — ты не можешь помнить своих родителей, потому что никогда их не видела. И никакой сестры у тебя нет и в помине!