"Это полный бред. Подумаешь кнопка лифта. Она всегда была такой" - успокоительно шептала та часть сознание, отвечающая за целостность реальности.
"А, вот, если ты не поторопишься, то штраф за опоздание будет не мифическим".
Теперь я знал, что искать. Мельчайшие несоответствия, словно небольшие занозы, если провести рукой и зацепиться, то они проникнут глубоко под кожу, вызывая воспаление. Новая кнопка лифта, наклоненная вправо буква на рекламе, что в прошлую пятницу кренилась влево, новый оттенок волос матери. Она всегда красилась в каштановый, но сегодня цвет приближался к черному.
- Мам, ты сменила краску? Тебе не очень идет?
Мама посмотрела на меня долгим внимательным взглядом.
- Нет, ничего я не меняла. Я уже пятнадцать лет крашусь в этот цвет.
Я нахмурился.
- Пойду, прилягу.
- Приходи блины кушать. Я напекла!
- Потом, - крикнул я, зарываясь в комнате.
Это не моя мама!
Кушать блины я так и не вышел.
Мне требовалось с кем-то поговорить. Мне нужно, чтобы кто-то сказал, что я ошибаюсь, что всё в полном порядке, что кнопка лифта всегда была целой, а цвет волос моей матери - почти черным.
Я позвонил Вите.
- Привет, солнышко,- улыбнулся я, услышав её сонный голос.
Самый лучший голос на земле!
- Разбудил?
- Если честно, да!
- Извини, перезвоню попозже.
Я уже собирался положить трубку, но она опередила:
- Да я уже проснулась.
- Дохера вчера работы было?
- И не говори. Какой-то удот сидел у нас до половины четвертого и никак не выгнать. Я пришла домой в пять утра!! Представляешь! Легла спать и, вот, только сейчас проснулась. А сколько времени?
- Без двадцати восемь.
- Нифига себе! Вот, это я дала!
Вита от удивления присвистнула.
- Котик, у тебя завтра выходной?
- Да.
- Я заеду к тебе.
- Приезжай. Я сама хотела тебе предложить. Соскучилась очень. Заодно расскажешь про новоселье. Жаль, я с тобой не могла поехать.
Я улыбнулся.
- Ладно, тебе доброе утро, а мне спокойной ночи.
- Спокойной.
Я положил трубку. Упал на кровать. Следующее утро я ждал как избавление, как последнюю страницу напряженного романа. Кое как отсидев лекции, пару раз чуть не угодив в аварию и перепутав заказ, я на всех парах мчался к любимой. Чем больше сокращалось между нами расстояние, тем сильнее я волновался. Как я ей объясню, что со мной происходит? Не расскажу же я всётак, как оно есть.
"Привет, я не знаю, что со мной происходит, я чувствую опасность: кнопка лифта на прошлой неделе была испорчена, а сейчас новенькая. Мама всегда красила волосы в каштановый, а сейчас они почти черные. При этом она утверждает, что краску не меняла. Ах да, чуть не забыл. Помнишь рекламный щит недалеко от университета? Там еще реклама Мак драйва "ПРОГОЛОДАЛСЯ? Заезжай! Накормим!". Помнишь? Там буква "П" заваливалась влево, а сейчас, она стоит на правой ножке, гордо подняв вторую вверх. Не могли же рекламу перепечатать!"
Фразы крутились и крутились в голове, я не мог выбрать лучший вариант. Все казались до безобразия дурацкими.Дойдя до подъезда, я так и не выстроил план разговора.
"Ладно, - махнул рукой, - придумаем по ходу".
Заполз на пятый этаж, отсутствие лифта превращалось в проблему.Звонок, казалось, целую минут разрывал тишину квартиры. Я на секунду испугался, вдруг она уснула или ушла.
Тут раздался топот ног, защелкали замки, дверь распахнулась, и Вита прыгнула на меня. Я успел подхватить её, и осторожно занес в квартиру. Волосы цвета солнца собраны в косичку, глубокие тёмно-синие глаза смотрели игриво, молодое, упругое тело под лёгким шелком домашнего халатика, так и манило. Я осторожно поставил Виту на землю, впопыхах стянул ботинки, и вновь подхватил девушку. Вита обвила мою шею руками, притягивая к себе ближе и ближе. Я поцеловал её в ложбинку между грудей, Вита захихикала. О, эти божественные глаза, запах её кожи, сводящий с ума! Я отнес её в спальню. Руки стягивали майку, пальцы не знали, за что хвататься, то ли за полы футболки, то ли расстёгивать пряжку ремня.
Вита поманила меня пальцем. Я застыл. Меня словно окатили холодной водой, от возбуждения не осталось и следа. Розовые ногти! У этой Виты ногти покрывал слой розового лака. Моя Вита ненавидела этот цвет и никогда б в жизни не покрасила б ногти в розовый. Она даже не покупала одежду розового цвета! Как много часов я провел, издеваясь над её неприязнью. А эта Вита была не против слюнтявого цвета.
Это не моя девушка!
- Что такое, любимый? Что случилось? - взгляд незнакомки стал внимательным и испуганным.
Я застегнул пряжку, поднял майку.
- Я что-то сделала не так? - Вита-2 приподнялась на кровати.
Я ничего не ответил. Я оделся, зашнуровал ботинки и вышел из квартиры.
- Ты куда? Что происходит? - несся в спину отчаянный вопль.
Ничего.
Домой идти не хотелось. Мой ли это дом? Я бессмысленно бродил по улицам, ноги сами вынесли к парку.
Мы любили с Витой здесь гулять летом. Наделаем бутербродов, закупимся чипсами и мармеладом, прихватим пледик, и в парк, греться на солнце. У нас даже есть своё место. Под молодым дубом. Несколько лет назад, мы с Витой вырезали там свои инициалы, чтобы вместе с деревом росла и крепла любовь.
К+В
Костя + Вита.
Я дошел до дуба. За четыре года, деревце вытянулось, теперь оно шелестело высоко над головой, и окрепло, если его обнять, то пальцы рук не сомкнуться. Я прислонился лбом к дереву, мысленно прося у него силы и мужества. Глаза наткнулись на вырезанные много лет назад инициалы.
В+К
Отчаяние захлестнуло меня с головой. Даже здесь в сакральном месте, нет покоя. В+К. Я точно помню, что первой я вырезал букву своего имени.Я отлепился от дерева и побрел домой. Сокрушенный и раздавленный.
Мама смотрела телевизор. Когда хлопнула входная дверь, мама, не отрывая глаз от мерцающего экрана, бросила:
- Я пожарила колбасок. Они на сковороде.
Я ничего не ответил. Я закрылся в комнате. Ничего не хотелось. Я включил компьютер, бессмысленные щелчки мышью, сайт сменялся сайтом. Спустянескольких часов блуждания по всемирной паутине, я наткнулся на одну интересную теорию.Многомировая интерпретация вселенной. Сердце забилось от волнения, глаза перебегали от буквы и букве, мозг поглощал информациюбыстрее скорости света.