– Я думаю, такие вопросы их не интересуют. Кто Они и кто я.
– Уверена, что ты не права. Если мы были не важны для этого мира, тогда какой смысл был перемещать нас всех сюда? Выбрали бы только избранных.
– Пожалуй, что так логично звучит, а что на самом деле? – сестра с надеждой посмотрела на меня.
– Постарайся не нервничать раньше времени, и помни, ты не одна. Мы все будем рядом и поможем, чем сможем. Знаешь, стоит спросить совета у более опытных, и, может быть, у нас какой-то дар откроется – мы еще не знаем. Просто не спеши.
– Спасибо, Марина.
– Но попросить совета у высших сил, по моему мнению, все же разумно.
– Это какой совет нужен? – раздался сзади голос Тамары.
– У сестренки свои страхи по поводу поступления в академию и я ей дала совет.
– Понятно. Однако, сейчас, я хочу поговорить не об этом. Слушайте, девочки, я очень волнуюсь. Нужно Тита знакомить с Громом, а то не досмотрим, в какой-то момент, и возникнет проблема. Испортим психику ребенку, а оно нам надо?
– Я согласна. Чем раньше сблизится мальчик с собакой, тем лучше, – высказала Алена свое мнение.
– Давайте попробуем прямо сейчас! Пойду, подготовлю сына, а вы через десять минут зайдете с собакой. Договорились? – я вопросительно глянула на своих близких.
Зайдя в дом, увидела, как дети сидят и обсуждают сказку. Присев рядом с сыном и дочкой я спросила:
– Тит, тебе понравился пес Артемон в фильме?
– Очень понравился. Я сначала не понял, что это собака. Он же не похож на Грома, но Силь сказал, что обычная собака так бы сыграть не смогла.
– Правильно, в фильмах животных, чаще всего, изображают люди, потому что мы же не можем слышать их мысли.
– Жаль, что не можем, тогда бы их меньше боялись и знали бы чего от них ждать. Обидно, что, на самом деле, собаки не умеют говорить, – вздохнул сын.
– Но понять их все равно можно. Вот Гром, когда радуется – виляет хвостом.
– Или лижется, – радостно воскликнул Силь.
– Да, а когда волнуется – прыгает и лает. Он очень умный и никогда не обидит никого намеренно.
– Поэтому он на меня прыгал тогда на реке? – спросил сын.
– Конечно. Хочешь с ним познакомиться поближе? Не бойся, мы не дадим Грому подойти к тебе, пока сам не захочешь.
– Хорошо. – неуверенно выдохнул Титор.
В комнату зашли Тамара, Алена и Гром, причем последний заходил медленно, лишь слегка покачивая хвостом. Дойдя до середины комнаты собака легла на ковер, положив голову на лапы. Племянники, Вит и Силь не выдержали и побежали к Грому, следом сползла Надя и перемещаясь, как маленькая черепаха, поползла следом за братьями. Сын внимательно следил за реакцией пса, но он был спокоен и миролюбив. Когда же дочка, схватив его за уши, стала топтаться коленками по морде собаки, а тот только поскуливал, Тит не сдержался и поспешил оттащить ее:
– Отпусти ушки, пожалуйста, ему больно, слышишь как он плачет.
Надя от неожиданности выпустила уши из рук, шлепнулась на попу и уставилась на брата.
– Аве бобо? – дочь растерянно обернулась ко мне.
– Конечно, солнышко. Помнишь, как плакал Силь, когда его папа за ушко взял и в угол повел?
– Да, – для подтверждения качнула головой дочь.
– А помнишь, какое красное было его ухо? Ему было больно и Грому больно, когда ты также хватаешь его уши или тычешь в глазки пальчиком. Собачки любят когда их ласково гладят, а если им причиняют боль, они скулят очень жалобно.
Я подошла к притихшим детям, присела рядом и стала гладить Грома. Собака завиляла хвостом и лизнула мне руку. Следом все дети, в том числе и Тит, стали гладить пса, а он довольный, улегся на спину, подставляя под детские ладошки свой живот. После этого урока я никогда не видела, чтобы Надя или кто-либо другой из детей схватил пса за уши или ткнул ему пальцем в глаза. И теперь я наблюдала, как сын все больше осваивался в общении с Громом. Однако, долго ласкать собаку не выдержал никто и через пятнадцать минут в комнате царил хаос, в котором, к своему стыду, принимала участие и я.
Угомонились мы не сразу и лишь громкий вздох Тамары заставил сбавить обороты. Несмотря на весь шум, царивший всего час назад, когда вернулись наши мужчины, застали в гостиной умиротворенную картину, в виде Грома, лежащего посередине комнаты на ковре и детей, спящих вокруг него. Женщины же сидели на одном диване и тихонько переговаривались.
– Какая мирная картина, – прошептал ректор. Остальные согласно закивали в ответ. Правда через несколько минут идиллия была нарушена, Гром потянулся, зевнул и звучно чихнул. Дети тут же подняли головы и дочь непосредственно выдала: