Семейство было очень необычным. Сам мэр, рослый степняк с примесью горных, приветливо улыбался. Его жена, принадлежавшая к горному народу, была невысокая, крепенькая и очень, видимо, смешливая рыжеволосая женщина, стояла рядом с мужем. Два сына, рожденных в этом смешанном браке, получились рослые, как отец, но такие же огненные, как мать. Похоже, что они были готовы смеяться по любому поводу. И, наконец, три дочери-подростка, которые пошли ростом и фигурой в маму, но при этом имели кожу и волосы отца, выглядывали из-за спин братьев. Все дети взяли самое красивое от внешности родителей: прямые носики от мамы, пухлые губы от папы, а вот разрез глаз у каждого был индивидуален, как и их цвет.
Наше более близкое знакомство состоялось уже в доме:
– Позвольте представиться и познакомить вас со своей семьей. Пилнес Слоунен к вашим услугам, – мэр галантно склонил голову для приветствия. – Это моя жена, госпожа Белси Слоунен.
– Дорогой, давай без госпожи, просто Белси.
– Мои сыновья: старший – Сулонс и младший – Нивен. А это мой цветник: старшая дочь – Оста, средняя – Марни и младшая – Клосси.
– Теперь мой черед, – улыбнулся Ник. – Меня и жену вы уже знаете по прошлой встрече, это мой младший сын – Макс, старшая дочь – Рина, ее дочь – Надя и старший сын – Титор. Это моя младшая – Аля, остальная семья, как вы уведомлены заранее, находится в столице.
В это время объявили о готовности обеда и нас пригласили к столу. Мэр, видимо, очень хотел произвести впечатление, так как блюда были украшены зеленью, запеченная баторка вырезана в виде шестиугольных звезд, а голени перепини выложены в форме цветка-росянки с белыми папильотками на концах, для того, чтобы удобнее было брать. Салаты выложены спиралями по цветовым гаммам, а соусы поражали разнообразием. Как многого мы еще не знаем в этом мире.
Десерты вообще завладели моим сердцем. Если на Земле эклеры заполняли кремом, то здесь вместо толстеньких батончиков, были тонкие палочки, а разнообразные кремы подавались в маленьких розетках на индивидуальных подносах. Макаешь такую палочку в разные кремы – удобно и вкусно. Фрукты подали в желе, но, после сладких кремов, впечатления они не произвели.
После обильного обеда нас проводили в комнаты отдохнуть. Дочка уже клевала носом и мы воспользовались гостеприимством хозяев. Пока Надя спала, я читала Титу историю про гадкого утенка. Почти во все время чтения в глазах сына стояли слезы.
– Мама, как хорошо, что он стал лебедем.
– Ты, эльфи, тоже когда-нибудь станешь таким же прекрасным, как гадкий утенок в сказке. – я погладила сына по голове.
– Так у меня в роду нет зверолюдей, а значит птицей я точно не стану, – рассудительно размышлял Тит.
– Солнышко, тут имеется в виду не буквальное превращение в птицу. Через сказку о гадком утенке автор показывает, что любое живое существо достойно любви. Вот смотри, как это видно в твоем случае: во-первых, твоя мама любила тебя и для нее ты был самым красивым и талантливым ребенком, как и в сказке утка любила своего необычного сына. Во-вторых, как утенок страдал, оказавшись на птичьем дворе, ты так же оказался не очень любимым в семье дедушки. В-третьих, как утенок, ты тоже остался один на улице. – мои сравнения поразили Тита, что незамедлительно отразилось на его лице.
– Только мне повезло раньше, чем ему, потому что мы встретились с тобой, мама, а я еще не вырос. – с улыбкой ответил сын.
– Но это не отменяет твоего будущего и ты еще будешь талантливым, умным и смелым. Самым прекрасным лебедем, моим сыном! – я обняла его, крепко прижимая к себе. Так мы и сидели с ним, пока не проснулась Надюша.
После дневного отдыха все наше семейство пошло гулять. Нам никак, за все посещения этого города, не удавалось побывать в той части базара, где продавали животных этого мира, поэтому мы сразу пошли в том направлении. Сегодня нам повезло, рынок работал. За невысоким забором находилась огромная площадь, а по кругу расположились просторные загоны.
Ближе к нам находились загоны с ворцами, животными, походившими одновременно на овец и козлов. От их разнообразных расцветок рябило в глазах, тем более, что эти непоседы не стояли на месте, издавая странные, свистящие звуки. Пройдя чуть дальше, мы наблюдали, как кроши, местные коровы, и кочни степенно прохаживались по большим выгулам. Они словно знали себе цену и неторопливо прогуливались, выставляя себя на показ. Зато загон с клетками перепини был самым шумным. Если "курочки" курлыкали, активно роясь в нижних, наземных клетках, то петушки клокотали, наподобие индюков, только гораздо громче.