- Гоголя я тоже читал, - цедит Антон. - Ты мне хамить пытаешься? И ждешь, что я в офис тебя возьму?
- Антох, у тебя задачи, кажется, на повестке, - хлопаю его по плечу. - Пойдем, я, кстати, коньяк заберу, Игорю обещал.
- Ты где эту девицу откопал? - Антон сбрасывает мою руку. Быстрым шагом идет в кабинет. - Тридцать пять тысяч курьеров, - повторяет. - Соплюха. В лицо мне вякает, что я фуфлом страдаю, хрен тут выращиваю. Нормальный сотрудник? Я ее не возьму, Сань.
- Она пошутила, - в кабинете открываю стеклянные дверцы и осматриваю батарею бутылок. - Ты чего взъелся-то? Не упахиваешься, правда, сидишь, макеты утверждаешь. Ну, в пасьянс играешь. А главред лямку тянет за всех.
- Намекаешь, что я штаны протираю? - Антон с грохотом ворошит папки на столе. - Да из меня только за это утро типография все жилы вытянула.
- Боже упаси, Тох, - загребаю круглую ребристую бутылку и хлопаю дверцей. - Правая моя рука, не серчай. Я поеду, если что на телефоне.
- Доброго пути, Александр, - он утыкается в комп.
Честно, у него с нервами что-то.
За дверью налетаю на Кристину.
- Он злится? - она отлипает от стены, теребит пуговицу на блузке. - Может, извиниться? Я думала, он не услышит.
- Он бывает, не в духе, привыкнешь, - отбрасываю хвост ей за спину. - Что-то я хотел...А! - лезу в карман. Отдаю ей права и ключи. - Вписал тебя в страховку, машину пригнал во двор к вам. Документы в бардачке. Сократите с Николь время на дорогу, между издательством и институтом сложно мотаться. Да?
Кристина грызет ноготь. Неуверенно забирает брелок.
- Машина в мое личное пользование? - она осторожно улыбается. - А если я плохо вожу?
- Часов в семь заеду, покатаешь меня. Оценим тебя.
- Хэй, кучер, - она смеется и закидывает руки мне на шею. - Признался бы, что просто водителя хочешь бесплатного.
- Ты бы тогда отказалась, - кошусь на подчиненных. Лупятся, не скрывая, я скриплю зубами. Сплетни поползут, едва в лифт зайду. Не привык на витрине отсвечивать, а сам швыряю нас в эпицентр, метнитесь, дорогие, почесать языками в курилке.
- Нда, - она отстраняется. - Думают, тупую любовницу пристроил типо работать, - цепляется в собачку на куртке и возит туда-сюда молнию. - Но у тебя ведь серьезно?
- Серьезней некуда, - соглашаюсь. Оглядываюсь, ищу Хромова и Беркут. - Оставлю вас, походите, посмотрите. Вечером позвоню?
- Ок, - протягивает мне розовый телефон. - Симка там.
В лифте пролистываю сообщения от Маши. В машине перезваниваю и уточняю, дома ли Егор. В поселке перед воротами торможу и сигналю, куда-то пульт потерялся, может, вчера, когда с Германом пьяниц затаскивали, выпал.
Маша высовывается на крыльцо, и взмахивает рукой.
Бросаю машину возле ели, и пока иду в дом, осматриваю тропинку.
- Егор в душе, - сообщает она, запираясь за мной. - Не поняла, что там с издательством? - ее тон повышается со скоростью света и переходит в крик. -Ты правда хотел сына вместе с любовницей в редакцию запихнуть?!
- А что ты предлагаешь? - растегиваю пальто и поднимаюсь по лестнице. - Они так и будут расследования свои дурацкие вести, если их не занять ответственным умственным трудом.
- Взял бы мальчиков, а проституток этих малолетних куда тащищь? - она стоит у подножия, держится за перила и визжит. - Саша, я не допущу, чтобы твоя проныра сунулась в семейный бизнес! Не мечтай!
- Она не проныра. И бизнес у нас с тобой разный. Ты в издательских делах ни черта не смыслишь.
- Саша, ты меня слышал!
И почти оглох. Захожу в комнату к Егору и прикрываю дверь. Белый ковер с длинным ворсом по всему полу, пульта нет. Заглядываю под стол. Откидываю сброшенное с кровати черное покрывало и вижу черную коробочку. Так, пульт есть.
- Что за...- отодвигаю рюкзак и вытягиваю красный блестящий баллон. Портативный, на десять литров. Для гелия. На записях в интернете Пятачок с таким таскается.
Верчу в руках, отбрасываю.
Хватаю за лямку рюкзак и вытряхиваю на ковер содержимое. По ногам бьет склад оружия.
Елки-моталки, вот умельцы.
Поднимаю гранату. Отставляю руку, приближаю к глазам. Муляж Ф-1. Только в упор и отличишь, а с двух метров вряд ли. В ювелирке же не отличили.
Японский бог...
Макаровские пистолеты еще краше. Охолощенные, плохо завороненные дешевым химическим составом боковины затвора, потертости, но если стукнуть такой штукой по витрине, а потом размахивать перед напуганными девушками - никому в голову не придет, что ты шутишь.
Потрошу рюкзак. Быть не может. Он что, в край долбанулся? Какая-то ошибка, точно. Это не его. Подкинули.
Ага.
Полный капец.
Сплю.
Щелкает ручка, в комнату, вместе с паром, вплывает Егор. Трет полотенцем мокрые волосы. Смотрит на меня. На разбросанные по полу игрушки. Помолчав, говорит: