Оставляю халат и домашнюю одежду на прикроватной тумбе и тихо выхожу из комнаты, плотно закрыв дверь.
Чёрт возьми, мисс Стил!
***
Это уже третий стакан виски, а мне «никак». Теодор спит в одной постели с Аной; выключился, лишь только устроился у неё под боком, а я праздную Рождество.
В конце концов, Лейла добилась успеха: она нас поссорила, она испортила нам праздник, она — в нашем доме, даже когда она на другом конце материка. Не получила денег, но хоть не сильно потратилась, она довольна, думаю.
Я люблю Анастейшу. Я прекрасно понимаю, вижу по её состоянию, что у неё просто не выдержали нервы, и даже не знаю, как бы поступил я на её месте, если бы её бывший маячил рядом и покушался на ребенка, которого я бы считал своим. А она нашла в себе силы вернуться и даже пыталась извиниться… Она просто должна доверять мне, и вместе мы избавимся ото всех её страхов.
Господи, просто дай мне сил. Это был слишком насыщенный год.
***
— Доброе утро, — Ана ставит поднос на прикроватную тумбу и садится рядом со мной, поглаживая плечи. — Я видела бутылку, поэтому решила, что легкий завтрак и облегчение головной боли тебе не помешает.
— Ох, малышка…
— Спасибо за всё, Кристиан. За то, что простил, принял… и выкупал, — Ана усмехается, но берет себя в руки. — Теодор спит, солнышко. Не отпускал меня, даже когда уже уснул в пять утра, когда покушал.
— Анастейша, я… я даже не знаю, что тебе сказать.
— Я просто дура.
— Больше твоего очередного побега меня обидело то, что ты вела себя так, будто я могу ударить тебя, Ана, — сажусь в кровати, рассматривая мою девочку, и Ана тяжело вздыхает.
— Прости. Просто…
— Я не Дьюис, Ана. Меня зовут Кристиан Грей, у нас с тобой сын, и я люблю тебя. Когда ты это запомнишь — я не знаю.
— И я тебя очень сильно люблю. Прости, что я заревновала тебя и сына к этой… Это наша спальня, я знаю, Кристиан.
— Точно?
— Да.
— Тогда к чёрту завтрак, мисс Стил.
— Около окна мы ещё не делали спальню нашей…
— Анастейша!
Малышка хихикает, когда я набрасываюсь на неё, и крепко обнимает меня, мешая мне раздевать её, зацеловывая моё лицо.
— Я люблю тебя, Кристиан. И больше ни за что на свете не оставлю тебя…
— Мне просто нужно чаще трахать тебя, чтобы у тебя даже сил не было думать о том, чтобы сбежать.
— Дурак!
Комментарий к
хотите посмотреть на вашего автора? пожалуйста: http://savepic.ru/10423664.jpg
следующая глава будет с к о р о. всем спасибо за ожидание, и простите!
========== Часть 23 ==========
— Поверить не могу, что Теодору уже целый год… Я так отчетливо помню твой звонок, Кристиан, — мама сжимает мой локоть, обняв, и я киваю, не перебивая подвыпившую бабушку. — Господи, я не представляю, как мы жили без него… и без неё, — мама следит за моей реакцией, кивнув на Ану, болтающую с Миа, и я улыбаюсь, снова кивая. — Ты сам-то понимаешь, насколько ты счастливый человек, Кристиан Грей?
— Я понимаю, мам. И в первую очередь — благодаря тебе.
— Ты моя гордость, Кристиан.
Мама оставляет меня, отправляясь к Элене с Тедди на руках, и я глубоко выдыхаю.
Милый, семейный праздник. Теодор слишком маленький, я не хотел, чтобы было много человек, это бы его пугало. Приехали даже родители Аны, что очень мило с их стороны и очень важно для меня сегодня.
День рождения Теодора — праздник как для малыша, так и лично мой праздник. Второй такой — когда его выписали домой. Я тоже помню, как звонил Грейс, чтобы сообщить о том, что произошло. Коротко, сухо, «по факту», больше похоже на смс.
«Лейла жива, но её больше нет в нашей жизни, и об этом я не хочу говорить. Искусственная вентиляция легких, меня не пускают в реанимацию. Его зовут Теодор, как мы и хотели… И мне нужна твоя помощь, мам».
А сейчас мой крошечный сын жует печенье, весит десять килограмм и никак не умещается на одной руке, а оттого переходит с рук на руки людей, которые до боли любят его. Бабушка Элена и Грейс, дедушка Каррик, дядя Элиот, мама… Его маленькая мама.
Господи, я идиот.
— Миа сказала, что испекла торт с милой тыковкой, вдохновившись Тедди, — Ана неожиданно оказывается рядом, и я крепко обнимаю её со спины, положив подбородок на её плечо.
— Думаешь, пора задувать свечи?
— Думаю, что стоит, пока гости ещё в состоянии помнить, что это праздник Теодора, а не просто вечеринка. Даже твоя мама уже…
— Как скажешь, милая, — целую её в шею, и Анастейша вздрагивает всем телом, прижимаясь ближе ко мне. — Я хочу его переодеть в особенный наряд, а вы с Миа пока подготовьте торт и гостей.