- Забей его к себе в телефон прямо сейчас. И, если что-то случится с тобой по пути в квартиру или в самой квартире, просто нажми на кнопку вызова. – Твёрдо и быстро произнёс он, всё ещё удерживая её руку, направив ей в глаза прямой и настойчивый взгляд синих глаз.
И тут к ней внезапно снова вернулось осознание того, что её свободу ограничивает совершенно незнакомый мужчина, сначала набивавшийся в провожатые, а затем, очевидно, следивший за ней от работы до дома, и подозрительно вовремя оказавшийся рядом в «самый нужный» момент. Она резким движением попыталась вырвать свою руку из его ладони, отшатнувшись назад.
- Пустите меня! – девичий голос с мальчишеской хрипотцой, сквозившей в нём всякий раз, когда она волновалась, пронзил тишину абсолютно безлюдного двора. Тёмные окна домов нависали над замершими у одного из подъездов мужской и женской фигурами и следили своими пустыми глазами за противостоянием двух взглядов: синего и серо-зеленого.
- Набирай номер, сохраняй его – и ты свободна. – С нажимом произнёс он, играя желваками.
Лена, чувствуя неведомый ей когда-либо ранее необъяснимый трепет, слегка подрагивающей правой рукой достала из кармана мобильник и, считав с собственного предплечья номер, озябшими пальцами набрала егона экране смартфона. Нажала кнопку «сохранить контакт».
- Здесь без имени не записывает. Как Вас зовут? – устало спросила она, мысленно умоляя судьбу, чтобы эта странная встреча как можно скорее завершилась.
- Как хочешь, так и запиши. Надеюсь, моё имя тебе никогда не понадобится. – С этими словами он отпустил её руку и кивнул в сторону подъезда. – Иди домой, Лена.
Нервно сглотнув, она отступила на шаг, и, спустя мгновение, с чувством, будто этот кирпич всё-таки долбанул её как следует по голове, через пару шагов скрылась в темноте подъезда, борясь, однако, со странным желанием оглянуться.
Так или иначе, остаток пути до квартиры она преодолела безо всяких приключений, и, уже перед тем, как завернуться поуютнее в тёплое одеяло, после злостных получасовых попыток отмыть с руки чёрную перманентную писанину, сохранила в телефоне одиннадцатизначный номер, подписав его коротко - «Фломастер».
***
Тревожный ночной сон не принёс желанного отдыха, и Лена мучительно разлепила веки, услышав, как мобильник, покоившийся на прикроватной тумбочке, издал сигнал входящего сообщения. Взглянула на часы: почти полдень.
«Извини, вчера заснула. Ты в порядке? Нормально до дома добралась?» - прочла она расплывающиеся на экране буквы. Голова гудела, а в слабой после тревожного сна руке она еле-еле могла удержать смартфон, чтобы не уронить его себе на лицо. Ответив Марте, что сейчас все в порядке, а остальное она расскажет ей в понедельник на парах, Лена с неохотой приподнялась на локтях и выглянула в окно: на улице уже вовсю светило солнце.
Сегодня у неё выходной. Однако встречаться с кем-либо и тусоваться ей не хотелось. Максимум, на что она была бы согласна - выпить в каком-нибудь уютном кафе вечернюю чашечку кофе с Кристианом, потрындеть о правах человека и гражданина в различных странах, о чудаковатых преподавателях в университете и поделать ставки на то, с каким количеством баллов выйдет на сессию каждый из них обоих в новом семестре. Кристиан нравился Лене: смугловатый, широкоплечий, с черными глазами-угольками и очаровательной белозубой улыбкой, он влюблял в себя если не всех, то добрую половину женской аудитории университета, включая преподавательниц. Однако, несмотря на всё это, особенных романтических чувств она к нему не испытывала, их отношения скорее походили на отношения брата и сестры, не считая одного пьяного поцелуя на первой студенческой вечеринке в самом начале их знакомства. Об этом неуместном опыте они по обоюдному согласию решили забыть, чтобы не портить добрую соседскую дружбу, которая их связывала.
Но Кристиан всё ещё не вернулся из родной Испании, куда улетел на мини-каникулы между семестрами, и Лене не оставалось ничего другого, кроме как провести этот вечер наедине с собой. Завтра её ждала одна из нечастых дневных смен: иметь возможность работать днём она могла только на каникулах и по субботам с воскресеньями. А поскольку каникулы уже подошли к концу, теперь дневные смены ей «светили» только один-два раза в неделю.
К вечеру ей уже почти удалось оттереть с покрасневшей от яростных усилий кожи ставший уже ненавистным номер, и Лена, прихватив с собой томик «Над кукушкиным гнездом», около четырёх часов вечера вновь оседлала своего железного коня, на всякий случай на выходе из подъезда подняв взгляд на парапет крыши. Сумерки уже окутали зимний Стокгольм, и яркие разноцветные фасады домов, подсвечиваемые только-только зажигающими фонарями, мелькали, словно пёстрые платки, один за другим вылетающие из рукава фокусника. Мягкая, неветреная зима так и приглашала прогуляться по освещенным маленькими огоньками гирлянд центральным улочкам и набережной, и жители вместе с гостями города охотно соглашались на такие прогулки.