– Похоже на то.
– Кстати, убийства, похоже, происходят примерно в одно и то же время… Даёт нам это кое-что?
– Вот это наверняка даёт, - Аксель кивнул на приколотую к стене фотографию, кровь на неё почти не попала, - похоже, и Шелл, и Грэй нередко гостили в «Райском уголке»… Так что друзья, как ни крути, общие есть. Рискну предположить – у всех жертв. И где-то среди этих друзей надо искать того, у кого на все эти дни и часы не было алиби.
– Нет, нет, нет! Я ничего не знаю, я не хочу ничего знать, ясно? – Юджин размахивал рукой-культёй так яростно, что чуть не попал Ною по носу.
– Юджин, Сайрас, каким бы он ни был – твой друг. Возможно, твой единственный настоящий друг. И сейчас он в участке, по подозрению в убийствах – которых не совершал, это-то тебе известно. У него на все эти чёртовы вечера нет абсолютно никакого алиби – у остальных есть хотя бы на один, даже два – а его в эти вечера не видели нигде в баре или в магазине или где ещё, потому что все эти вечера он был здесь, с тобой. Вы ширялись и смотрели мультики по ковру, он уползал под утро, перед тем, как твоей матери вернуться с работы, чёрт возьми, он никого не убивал, но кто это знает? Он наркоман, он не местный, он без малого бродяга, у него с крышняком проблемы – кто поверит, что он просто не мог это сделать? Ты можешь спасти его – просто обратившись в полицию, просто подтвердив его алиби.
– Сказать, что он завсегдатай в моём доме? Ты совсем ку-ку, или как? Я должен публично признаться, что ширяюсь? Ты представляешь, что с моей матерью тогда будет, и что она со мной сделает? Она сразу поймёт, что деньги тогда взяли никакие не воры… Мне полный капец тогда, Ной!
– Это ему сейчас полный капец. Юджин, подумай, если б ты не сидел в инвалидной коляске и не был одноруким – сейчас там, по подозрению, мог бы быть и ты. Но ты ничем не рискуешь. А он – рискует. Он твой друг, что для тебя может быть важнее дружбы?
– Моя собственная жизнь, чёрт возьми!
– Тебя даже не просят врать, выдумывать алиби, просто подтвердить то, что есть. Просто спасти друга. Между прочим, вот он молчит о том, что был у тебя – говорит, у друга, но не уточняет, у какого.
– Отлично, вот пусть молчит и дальше. Да и скажет – кто ему поверит-то?
– Вот именно, что никто не поверит. Юджин, ты можешь сказать, что вы просто зависали вместе – ну, за просмотром ужастиков, игрушками на компе, не знаю, скажи, что вы любовники!
– Ещё чего такое придумаешь? Слушай, какое тебе дело вообще! Думать надо о своей жизни… вот я и думаю.
– А я тебе говорю – мы должны это сделать!
Джосси невольно поёжилась – ей очень не понравилось, каким больным огнём горели сейчас глаза её старшей подруги.
– Люси, опомнись. Вспомни, что то, что ты предлагаешь – преступление. Я понимаю, как тебе больно сейчас, но границы переходить не надо!
– Джосси, твои дети пока живы, потому ты так и говоришь. Трой был хорошим мальчиком, я горько каюсь, что из-за работы не могла проводить с ним больше времени, но пусть я была плохой матерью – он не был плохим сыном! Это она, эта ведьма убила его и других парнишек… Разве не понятно – она сумасшедшая, она всему миру мстит за своё материнское несчастье! Разве ты не хочешь, чтоб она убралась наконец из твоего дома? Ты, конечно, терпишь её – ради сестры… Глупышка Ванда всегда была невероятно наивной, но ты… Разве тебе не жутко с нею рядом? Разве не страшно за своих детей? Мы только поможем правосудию, Джосси!
Джосси проклинала день, когда согласилась на приезд сестры вместе с этой её подопечной. День, когда в кулинарном клубе подружилась с Люси Уиллер. День, когда родилась, наконец.
– Как это – поможем, Люси? Подложив улику в мой собственный дом? Введя в заблуждение полицию?
– Она же была там, я уверена, Джосси. Она убила. Но полиция ничего не хочет слушать, они воображают, что это снова Том Ханнигер, или кто-то там ещё… Но если мы подбросим ей в комнату пару вещей Троя, а потом ты их как бы найдёшь и заявишь в полицию – им придётся прислушаться. И они наконец заберут её от тебя, в тюрьму или в психушку, уже не важно… Разве это не главное? Разве не стоит совершить такое простое действие ради спокойствия своей семьи?
Джосси колебалась. Ей, по честному, эта самая Амелия ведь и правда… ну, никем не была. Ради сестры она, конечно, молчала, терпела – в конце концов, они ж не навсегда приехали. Но её иной раз до смерти пугало, когда эта Амелия не спала ночами, ходила туда-сюда по комнате – слышно не так плохо, а уж тем более когда, встав ночью в туалет, видишь её безмолвный силуэт у окна в сад. А если вот однажды ночью зайдёт и прирежет кого-нибудь? Кто знает, что в голове у этих психов, тихие-тихие, а потом… Сколько бы ни уверяла Ванда, что бедняжка Милли, мол, кроткий агнец…
– Ладно, может, ты и права. Хотя всё-таки это нехорошо… Хорошо, давай так. Мы можем сделать это сегодня. Сегодня как раз у Фрэнка выходной, и мы планировали все вместе куда-нибудь выбраться – возможно, в кино. Я вернусь, под предлогом, что что-то забыла, и подложу это… Кстати, что, ты уже выбрала? А потом, когда вернёмся, я под предлогом смены постельного белья или ещё чего-нибудь это обнаружу. Ну, в идеале, таким образом, всё сегодня и закончится.
– Это было бы чудесно, Джосси. Мы наконец освободимся…
Но не пошло всё так, как планировалось, не пошло. Нет, выходной Фрэнка не сорвался, и от идеи сходить на премьеру какой-то семейной комедии он отнекиваться, против обыкновения, не стал. Сам понимал, мало времени с семьёй проводит. И даже увязавшаяся с ними эта девчонка, Сисси Мартин, не сильно раздражала.
– Я заплачу за себя, это не проблема. И даже, если хотите, за Амелию. Мне просто правда хочется пойти вместе с вами.
– Деточка, а тебя отец не потеряет?– попробовал ухватиться за вариант Фрэнк.
– Меня? Отец? Исключено. В такие дни лучшее, что я могу сделать для отца – это не отвлекать его от работы.
Амелия трогательно и жалобно вступилась за юную подругу… Ладно, чёрт с ней…
Но когда Джосси, вроде как за сумочкой с желудочными таблетками, вернулась в дом и сразу бросилась в комнату Амелии – бывшую детскую Кайла…
– Джосси! – раздался сзади окрик сестры. Она стояла на пороге. Она шла следом. Это был провал.
– Ванда, я…
– Не хочешь же ты сказать, что искала желудочные таблетки в комнате Амелии? Джосси, чего ты никогда не умела, так это врать. Ты с этим внезапным возвращением выглядела настолько подозрительно, что я просто не могла не пойти следом. Вот как заботливая сестра. Но сейчас мне что-то ещё тревожнее. Что это такое у тебя в руках, что ты прячешь? Покажи руки! Покажи руки, я сказала! Что это ещё такое? Чьи это диски? Дай сюда! «Трою от любящей Энджелы»? Вот как? Джосси, я…
А за спиной у Ванды, как логическое завершение кошмара, нарисовались и они. Две черномазые подруги. Тоже пошли следом.
– Ванда, нет… Ты не поняла… Я нашла это под матрасом Амелии!
– Я просто глазам своим не верю. Я в кошмарном сне не видела, что моя сестра на такое способна. Что моя. Сестра. Способна. На предательство! На клевету! На подлог! Ты, видимо, не знала, что я каждый день прибираюсь в комнате Амелии, и давно бы знала, если б в её вещах было что-то такое? Джосси, я тебе верила! Если ты не хотела видеть Амелию здесь – ты могла просто сказать мне! Но не плевать так в душу – что там, не ей, мне!
– Тихо! – их перепалку разорвал звонкий шёпот Сисси, - вы слышите?
– Что? – встрепенулась Джосси, - я ничего не слышу. Что, дверь? Фрэнк пошёл нас искать?
– Там, внизу… - глаза Амелии стали огромными, казалось, в пол-лица, - шаги… сюда, по лестнице.
– Я не слышу… Может, шум за окном мешает…
– На вашем месте я б доверяла её слуху, - лицо Сисси стало предельно сосредоточенным, - поверьте, ей есть с чего уметь различать малейшие шорохи… И если она говорит, что кто-то очень тихо крадётся к нам по лестнице – значит, так, чёрт побери, оно и есть!