Что будет, если их поймают или если машина, на которой он собирался кататься, будет разбита, — об этом Кондратьев не размышлял. Зачем? Ну, отлают его дома родители, ну придется затихнуть еще на пару недель, и что? Разве удовольствие от поездки сравнится с подобной ерундой? В том, что ничего страшного не произойдет, он был уверен.
— …Вызывает его к себе завуч, — с упоением продолжал повествование Санька, — ты, говорит, зачем устроил наводнение в мужском сортире? А тот глаза вылупил и стоит…
— Все, пора расходиться, — Глеб неожиданно поднялся, заставляя сделать то же и остальных.
— Так я еще не закончил, — попытался перехватить инициативу Санька.
— В другой раз закончишь, — грубо оборвал его Кондратьев, — а сейчас давай одевайся, времени уже полно. Виталь, ты останься, поговорить нужно, — тоном непререкаемого авторитета скомандовал Глеб.
— Хорошо, — покорно согласился тот, опускаясь в кресло напротив телевизора.
— Андриян, — негромко добавил Глеб, — вам с Серегой нужно остаться тоже.
— То есть должен уйти только я? — склонил голову набок говорливый Сашок. — Выходит дело так?
— Выходит, что так, — тяжело уронил Кондратьев. — Ты время не тяни, ступай.
— А почему уйти должен именно я? — с едва сдерживаемой обидой проговорил Новинский.
— Тебе подробно объяснить или сам догадаешься? — Кондратьев навис над Сашей неподъемной глыбой широких плечей.
— Чего кипятиться-то? Если общество решило обойтись без меня — я не в претензии, — обиженно буркнул Санек. Развернувшись, он молча прошел в коридор, не зажигая света, оделся, и через минуту хлопнула входная дверь.
— Зачем ты с ним так? — будто перед кем-то извиняясь, виновато протянул Сергей.
— Достал он своей болтовней, — отрезал Глеб, — пускай остынет, а то язык перегреется.
— Зря ты так, он же обиделся, — тихо, но настойчиво произнес Сергей. — Может, догнать? — он вопросительно поглядел на Глеба, ожидая его решения.
— Ага, беги скорее, — издевательски протянул тот, — и в попку поцеловать не забудь, а то комплекс оказанных услуг будет неполным, — съязвил Глеб, ставя свой стул посреди комнаты и садясь на него верхом. — Забудь ты про это трепло, у меня есть к вам предложение, и, как мне кажется, оно достойно вашего внимания…
Излагая свой план, Глеб внимательно следил за ребятами, подмечая каждый взгляд и ловя каждый вздох. Развлечение предстояло не по-детски опасное, и идти на дело можно было только с тем, кто проникнется идеей не меньше его самого.
Как и ожидалось, Виталь послушно кивал, соглашаясь с каждым словом Глеба, даже не стараясь вникнуть в то, что излагалось. Андрей слушал молча, деловито сдвинув брови, нахохлившись, словно воробей, не перебивая Кондратьева и не высказывая своего отношения до той поры, пока не отзвучит последнее слово. Сергей же, беспрерывно ерзая на стуле, морщился и образцово-показательно вздыхал, всем своим видом показывая, что затея ему не нравится.
— Слышь, Глеб, зачем это все нужно, неприятностей давно не было? — торопливо проговорил он, старательно водя глазами по предметам и избегая глядеть Кондратьеву в лицо. — На фига тебе это?
— Не нравится — ступай вслед за Санькой, тебя никто не держит, — грубо отрезал Глеб.
— Слабонервным и беременным на самолете летать не рекомендуется, — потирая руки в предвкушении очередного веселья, проговорил Виталий.
— Ты что думаешь? — не обращая внимания на комментарии Халтурина, поинтересовался Глеб у Андрея.
— Значит, магнитола — моя? — сомкнул в дугу брови тот.
— Я же сказал, бери все, что захочешь, — тоном щедрого победителя, отдающего город на полное разграбление, подтвердил Глеб.
— А если в машине окажется что-то еще, кроме магнитолы? — по-хозяйски не поленился уточнить Андрей.
— Все — значит, все, — напряженно выдавил тот. — Так что скажешь?
— Ночью вряд ли, а часов в одиннадцать — в половине двенадцатого можно, — наметил Андрей.
— Как быть с твоими родаками? — спросил Глеб, и глаза его радостно сверкнули. Если Андрей согласился, значит, дело выгорит непременно.
— Это я улажу сам, — закрыл тему тот.
— Ты с нами? — Глеб повернулся к Сергею, сердце которого от навалившихся неприятностей билось через раз.
— Я? — шевельнул тот побелевшими губами. Откалываться от коллектива ему не хотелось, но идти на взлом тоже желания не было.