Вацлав отправился мыть руки, а я пошел вслед за женой. Но догнать ее не смог, хоть и шел довольно быстро. Переживать нечего — у меня тут полный дом вполне официальных шпионов. Любой из слуг будет счастлив сообщить, куда последовала госпожа. Вот и Вася, за прошедшие годы выбившийся в дворецкие, даже вопроса моего ждать не стал, а показал на лестницу, ведущую на второй этаж.
Увы, подняться я не успел — меня перехватил Степан Карлович Джевецкий. За последние годы он слегка сдал — в волосах и бороде появилась густая седина, морщины избороздили все лицо. Но инженер был по-прежнему активен, деловит и мог часами говорить о моторах, корпусах, клепке...
В мое поместье он приехал утвердить некоторые изменения в проект строящихся подводных лодок. Ну и получить новый чек на финансирование оных. Увы, «Агнесс-1» пустила течь почти сразу после того, как ее краном погрузили в воды Финского залива возле причальной стенки Балтийского завода. Мигом полетела вся электрика, аккумуляторы. Причем предыдущие испытания на герметичность «Агнесс» выдерживала на ура. Но что-то пошло явно не так.
Подлодку достали, разобрали, начали изучать. Инженер примчался из Парижа, лично не вылезал из отсеков. Мне то и дело сыпались телеграммы с его соображениями, расчетами. Разумеется, я в них ничего не понимал, а удаленно рулить чем-нибудь помимо банковских счетов не получалось. Поэтому предложил Джевецкому навестить меня в Швейцарии, попробовать фондю и местный шоколад. Который еще пока не обрел всемирную известность, но уже был на пути к этому.
В чертежах я разбираться напрочь отказался — попросил объяснить мне все по-простому, что называется «на пальцах». Как выяснилось, инженер уже дозрел до идеи двойного корпуса. От дизельных моторов пришлось отказаться — нормального, мощного двигателя немцы до сих пор так и не выдали. Те агрегаты, что пришли на Балтийский завод из Рейха, постоянно ломались, да и топливо к ним оказалось в большом дефиците. Качество его тоже было под вопросом. Вернулись к концепции двух керосиновых двигателей по 200 лошадок для надводного положения и пары электромоторов для подводного. Той же мощности каждый. Все остальное — по-прежнему: балластные танки продуваются сжатым воздухом, два минных аппарата в носу. Дополнительно, возле рубки устанавливалось разборное орудие калибра 37 мм. Надводная скорость — десять узлов, подводная — восемь с половиной. По расчетам рабочая глубина погружения — около тридцати метров с запасом хода около восьми сотен морских миль. И это было, что называется, с лихвой для развлечения богатенького миллионера-нувориша.
Итого, за «Агнесс» под номерами два и три, водоизмещением по 260 тонн каждая, мне насчитали полтора миллиона рублей. Разумеется, золотом. Инженер, долго не понимал, зачем заказывать сразу две лодки, если можно ограничиться одной.
— А если с номером два и три повторится история номера один? — ехидно поинтересовался я — Нет уж... Пусть будет с запасом.
Тут как говорится, любой каприз за ваши деньги — подписали договор, у меня отверзлась очередная черная дыра в бюджете. Сколько бы ни приносили новые лекарства, какие бы платежи ни приходили от Келера, Байера, все ухалось балтийцам. А также немцам с фирмы Круппа, которые поставляли часть оборудования. А еще пришлось напрячь Лизу, чтобы та, через мужа, пробила новое разрешение на установку заглушек для минных аппаратов и крепления для пушки. Подали эту идею так же, как и в истории с Агнесс-1 — если лодки понадобятся по мобилизации, они уже будут спроектированы и созданы под военные нужды. Сработало, разрешение получили.
В итоге к осени третьего года я был обладателем двух почти достроенных сборно-разборных подводных лодок, пригодных для транспортировки железной дорогой. К агрегатам прилагалась обученная команда из бывших отставников. На Агнесс-2 утвердили Николая Петровича Белавенца, лейтенанта, служившего в Севастополе и имевшего опыт работы с подводными минными аппаратами. В его экипаж вошли четверо опытных механиков с торговых судов, прошедших специальное обучение у Джевецкого.
Номером «три» должен был командовать Михаил Александрович Крылов, бывший мичман Черноморского флота. Он участвовал в испытаниях крепостных подводных лодок в Севастопольской бухте, и это был бесценный опыт. Крылов собрал команду из трех бывших флотских унтер-офицеров и двух вольнонаемных механиков, ранее работавших на паровых катерах.